Очерки поэтики и риторики архитектуры

Ни Трамп, ни Крайслер не могут похвалиться подобной непринужденностью. Шесть нижних этажей Трамп-билдинга стилизованы под галерею с колоссальными дорическими пилястрами (при готическом навершии небоскреба!), опирающимися на толстые столбы, ширина проемов между которыми превосходит высоту, из‐за чего здание кажется погрузившимся в землю под собственным весом. Строили его для банка, но вместо того чтобы притягивать клиентов, оно, скорее, может внушать отчужденное почтение, будто вы стоите перед большим начальником. Если от Трамп-билдинга несет унылым бюрократическим самодовольством, то Крайслер не знает меры в претензии на экстравагантность. В цокольный этаж, облицованный черным полированным камнем, вставлены, как отдельные картины, витрины с рамами и фурнитурой из никелированной стали, и на эту чопорную черную полосу опирается слепяще-белая стена. Трехэтажной высоты проемам порталов, обрамленных каймой черного камня, придано наверху трапециевидное очертание, игнорирующее прямоугольную структуру фасада.

В отличие от своих соперников, Эмпайр-стейт-билдинг – уверенное, но сдержанное, энергичное, но не суетливое, благожелательное, но не заигрывающее, ясное, но не скучное, серьезное, но оптимистическое обращение к публике. Обращение не государственно-пропагандистское, а частное, от одного из лидеров американского бизнеса, ибо на строительство небоскреба не затрачено ни цента ни из федерального, ни из городского бюджета. Вместе с завершением строительства небоскреба кризис пошел на спад.

Сигрэм-билдинг

В первые годы после Великой войны деятели леворадикального берлинского «Рабочего совета по искусству», среди которых мы видим Людвига Миса, находились под глубоким влиянием идей Пауля Шеербарта – поэта и писателя, анархо-социалиста, автора трактата «Стеклянная архитектура», опубликованного в Берлине в 1914 году. «Чтобы поднять культуру на более высокий уровень, мы вынуждены, независимо от того, хотим мы этого или нет, изменить нашу архитектуру. Это станет возможным лишь в том случае, если стены перестанут отгораживать нас от окружающего мира. Однако мы сможем добиться этого только с помощью стеклянной архитектуры, которая позволит свету солнца, луны и звезд проникать в комнаты не только через окна, но и через стены, состоящие целиком из стекла – из цветного стекла», – писал Шеербарт699. Он считал, что у стеклянных зданий должны быть стальные каркасы, рекомендовал патинировать ограждающие панели под бронзу и высказывал убеждение, что в данный момент стеклянная архитектура возможна только в Америке. Людвига Миса захватила мечта о небоскребе со стеклянными стенами, которую он в начале 20‐х иллюстрировал проектами призрачных многоэтажных призм, заставляющими вспомнить, что в те годы он обожал рассматривать рентгеновские снимки700.

Однако осуществить эту мечту удалось только в 1954–1958 годах, когда ему, к тому времени знаменитому Людвигу Мису ван дер Роэ, предложили построить в Нью-Йорке штаб-квартиру крупнейшего в мире производителя виски The Seagram Company. Я думаю, Мис охотно взялся за этот заказ, уловив метафорическую связь между стеклянной архитектурой и стеклянными вместилищами алкоголя. В статье «Стеклянный рай», появившейся вскоре после завершения строительства небоскреба, Рейнер Бэнем заметил, что Шеербарт в 1914 году был ближе к Сигрэм-билдинг, чем сам Мис701.

На Парк-авеню между 52 и 53 улицами высится тридцатидевятиэтажный параллелепипед высотой 157 метров со стальным каркасом и навесными стенами702. Он стоит на четырехгранных облицованных бронзой колоннах, за которыми виден остекленный вестибюль. Колонны выпущены вниз из тела здания, как если бы прежде, чем найти опору на земле, Сигрэм-билдинг повременил в воздухе. Его «кости» выше первого этажа скрыты «кожей», но на стыках граней здания ребра несущих колонн обнажены, убеждая нас, что его тело наполнено энергией, рвущейся наружу.

Фасад Сигрэм-билдинга издали кажется плоским. Горизонтальные полосы тонированного розовато-серого стекла, в лучах заходящего солнца переливающегося топазовыми оттенками, как виски, чередуются с междуэтажными полосами из патинированной коричневато-серой латуни. Подходишь ближе – горизонтали отступают на второй план, потому что начиная со второго этажа поверх «кожи» здания на всю его высоту протянуты с шагом 1,4 метра вертикальные бронзовые двутавровые тяги, тоже патинированные, темные, серо-коричневые. Устремляясь к фокусу перспективы, угадываемому где-то в небесной выси, эти бронзовые струны объединяют грани небоскреба, тянут их за собой вверх. Благодаря им Сигрэм-билдинг приобрел «строгость, элегантность и гармонию пропорций», отмеченные на памятной доске, укрепленной на здании в 1988 году, когда его включили в состав архитектурных достопримечательностей Нью-Йорка703.