Кооператоры быстро приобрели покровительство первых лиц. Павлов приводит в этом отношении показательный эпизод, когда на заседании Политбюро, где рассматривался проект закона о кооперации, Шеварднадзе (в первую очередь) и Яковлев надавили на министра финансов Бориса Гостева, чтобы тот отказался от предполагаемого налогообложения кооператоров. Идея была в том, чтобы как минимум на год освободить их от всех налогов. Аналогичным образом на заседании Совета министров СССР, где рассматривался этот вопрос, выступили академические специалисты (Павел Бунич, Владимир Тихонов и другие). В результате год Минфин брал с кооператоров только 3 % от прибыли, что, по мнению Павлова, позволило теневым предпринимателям легализовать все свои незаконно заработанные капиталы, просто получив свидетельство о том, что они занимаются одним из видов бизнеса, и заплатив такой небольшой процент[1169]
.Закон «О кооперации в СССР» был принят 26 мая 1986 года (и до конца СССР неоднократно изменялся). В первом параграфе (пункт 5) было зафиксировано:
«Деятельность кооперативов, высокая производительность труда и система его оплаты призваны стимулировать развитие экономического соревнования, конкуренцию на рынке товаров, работ и услуг как между кооперативами, так и кооперативов с государственными предприятиями и организациями, способствовать всемерному повышению эффективности хозяйствования». Важным было утверждение в начале статьи 3: «Кооператив вправе заниматься любыми видами деятельности, за исключением запрещенных законодательными актами Союза ССР, союзных и автономных республик».
В экономическом разделе речи Горбачева 1986 года абзац о кооперации все же находился далеко не на самом почетном месте. Он был помещен в последней части третьего раздела, посвященного управлению экономикой, который шел за более важными темами — усилением инвестиций в машиностроение (ускорением) и реформой АПК. И звучал так:
Исходя из требований жизни, надо по-новому взглянуть на некоторые теоретические представления и концепции. Это относится к таким крупным проблемам, как взаимодействие производительных сил и производственных отношений, социалистическая собственность и экономические формы ее реализации, товарно-денежные отношения, сочетание централизма и самостоятельности хозяйственных организаций и другие[1170]
.Далее эти тезисы развивались подробнее. Из них, в частности, можно было узнать, что Горбачев предлагает не только развивать самостоятельность предприятий (об этом много говорилось в докладе), но и сделать их, а не министерства настоящими собственниками своего имущества. В том числе они должны были обладать правом реализовывать часть продукции (и отходов своего производства) напрямую населению, хотя это предполагалось разрешить лишь в некоторых сферах (производство продуктов питания, жилищное и дачное строительство, торговля и бытовое обслуживание).
Проговаривание в докладе этих тезисов сделало возможным дальнейшее развитие законодательной базы, меняющей ситуацию на деле, а не на словах. В первую очередь это касалось закона «О государственном предприятии», идея которого была предложена, по словам Можина, в его записке Горбачеву в марте 1986 года, получила поддержку и была передана на реализацию правительству[1171]
. Однако фактически он обсуждался еще больше года — на январском (27–28 января) и июньском (25 июня) пленумах ЦК КПСС 1987 года, причем последний так и назывался — «О коренной перестройке управления экономикой». И только после него — 30 июня 1987 года — Верховным Советом СССР был принят закон «О государственном предприятии (объединении)»[1172].Закон стал самым значимым деянием отдела по вопросам совершенствования управления народным хозяйством аппарата Совета министров СССР под руководством Петра Кацуры. Он был назначен заместителем начальника этого отдела в октябре 1985 года, но вскоре (как говорилось в части 5) сменил начальника отдела, старого сторонника реформирования Игоря Простякова, поскольку более соответствовал взглядам нового председателя Совета министров Николая Рыжкова[1173]
.