Очертя голову

Я попыталась захлопнуть дверь. В щель между дверью просунулась бита и здоровенная лапа в кроссовке. С рывком внутрь дверь распахнулась, и меня отшвырнуло в руки Луке.

— Поговорить надо, Соня Трофимова, — осклабился шагнувший в квартиру первым верзила с широким, красным, изъеденным оспинами лицом.

Глава 39

Всё произошло так быстро, что я даже не успела ответить, что выплачу долги. Только вскрикнуть, падая назад. Поймав, Лука задвинул меня одной рукой за спину. Оттолкнул в сторону кабинета. Схватил папин дубовый стул ножками от себя. И со скоростью снаряда налетел на верзилу. С неимоверной мощью. Как тараном. От неожиданности здоровяка вынесло задом на площадку. Заодно и подельников за спиной. Что-то мелькнуло. Тупой удар о металл. Скрежет щепок. Я видела только спину Луки. Он рванулся всем корпусом вперёд и резко назад. Захлопнул металлическую дверь. Налёг на неё так, что на руках и на спине вздулись мышцы. Щёлкнул засов. Замки один за другим.

Лука обернулся ко мне. Красный, дышит тяжело, словно только что толкал попавший колесом в яму грузовик. По металлу снаружи заколотили дубинами, кулаками и матом о долгах и обо мне…

С чувством вины и растерянности тело сковал страх. В моей голове за тысячную долю секунды пронеслось, что, наверное, это те же гады, которые год назад пугали маму. Тогда они разбили телевизор и стеклянный столик в гостиной. Ночью после этого визита Паша забрал нас к себе.

Я вспомнила, как он, опасливо озираясь, в сером костюме с иголочки, ещё Павел Викторович для меня, герой и начальник, стоял в этом же коридоре с двумя рослыми парнями из охраны нашей компании, а мы с мамой поспешно кидали вещи в сумки и чемоданы. Мама всхлипывала, а я будто заледенела. Уходя, мама хотела забрать вот эту крошечную вазочку, которую с моря привезла, но оставила в последний момент — у нас было столько сумок. Мы будто бежали с войны. И сейчас снова она — война! Но Лука один! Они убьют нас! Я втянула его в это…

Половина меня стала неживой и ломкой, как лёд.

— Софи! Полиция! — рявкнул Лука, заставив отмереть.

Он подпирал спиной сотрясающееся под лязгом ударов железное полотно и быстро, прицельно обводил глазами коридор, решая, что предпринять. Без тени страха, хмурый, напряжённый, собранный, как римский воин.

— Ты, сука, всё заплатишь! Ты ещё за это пол перед нами вылижешь! — кричали снаружи. Слишком близко! Всего лишь за листом обшитого ламинатом металла на петлях, за спиной Луки. А что, если петли не выдержат?!

Я метнулась к брошенному в кабинете телефону. На экране светились семь пропущенных звонков от дяди Пети. В тот момент, когда я судорожно пыталась вспомнить, как с мобильного вызывать полицию, зазвонил телефон у Луки.

— Да! Такси да. Атакко! Мафия. Хелп! — и позвал меня по-французски: — Софи, помоги!

Я подскочила к нему и какому-то басистому мужчине второпях назвала адрес, этаж, квартиру и то, что на нас напали трое с битами.

— Я рядом. Держитесь, — ответил бас, достойный Шаляпина, и мне сразу представился Илья Муромец с мечом и шлемом на русых волосах.

Из-за двери сыпались ругательства и угрозы. Бандиты снаружи не собирались успокаиваться. Кажется, они решили высадить дверь. На лбу Луки вздулась венка, а рядом набухала багровая шишка. Глаза Луки потемнели, но по-прежнему не выражали страха.

Я тотчас вспомнила, что с мобильного в полицию нужно набирать 020.

Девушка с голосом банковского работника осведомилась, в чём моя проблема. И я хрипло-визгливым, совершенно чужим голосом выпалила, что в мою квартиру ломятся грабители. Коллекторы или не коллекторы, кому и что я должна, стало совершенно не важно. Пусть бы забрали квартиру, всё что есть у меня, только бы ничего не сделали с Лукой! Я боялась за него! Я забыла, как дышать.

С квартиры на четвёртом заливался истеричным лаем старенький соседский пёс. Значит, Иры, соседки сверху, нет дома. Жаль…

— Дай это мне, — сказал Лука, мотнув подбородком на лежащий на тумбочке дырокол.

Я подала. Лука взвесил на руке его тяжесть, что-то соображая. И вдруг удары битами прекратились.

— Чё, пацаны, домой не пускают? — послышался новый хриплый смешок.

— Да не. Пацаны хатой ошиблись, — заявил сочный бас Ильи Муромца.

— Пшёл ты!

И тут же кто-то завозился и начал кидать по площадке мешки с цементом. Один раз в дверь. Кто-то саданул по ней ботинком. Снова обрушил мешок. Застонал громко. И тишина.

Затаив дыхание, мы с Лукой посмотрели друг на друга. С лестницы донёсся звук шагов, женские возгласы, голос дяди Пети… Кто-то деликатно стукнул костяшками в нашу дверь:

— Эй, ребятки, вы тут живые?

На глухой стон басистый голос гаркнул:

— Молчи, тля! — и более вежливо: — Живые вы? Открывайте ворота!

Я хотела было ответить, но от заиндевевшего ужаса, накатывающего волнами, не смогла произнести ни слова. А вдруг это настоящие коллекторы? Или конкурирующая банда?

Лука глянул в глазок, улыбнулся мне подбадривающе и потянулся к засову.

— Нет-нет-нет!!! — выпучив глаза, закричала я и накрыла его горячие пальцы своими ледяными. — Там они!