Одарённая

Спуск оказался куда более коварным, чем подъем. По пожаловался, что его пальцы сейчас точно прорвут носки сапог, а потом – что уж скорей бы прорвали, потому что от постоянных ударов при спуске они страшно болели. Но в какой-то момент Катса обратила внимание на то, что он вообще перестал жаловаться и сосредоточился на дороге.

– По, мы идем очень быстро.

– Знаю. – Он прикрыл ладонью глаза от солнца и покосился вниз на поля Монси. – Я только надеюсь, что достаточно быстро.

В тот вечер они разбили лагерь возле ручья, который, сбегая с гор, нес с собой тающий снег. Сидя на камне, Катса смотрела на По, в глазах которого угадывалось беспокойство. Он взглянул на нее и вдруг улыбнулся:

– Хочешь что-нибудь сладенькое к этому кролику?

– Конечно хочу, – ответила она. – Но какая разница, что я хочу, если у нас есть только кролик.

Услышав это, По встал и направился к зарослям кустарника.

«Куда ты?»

Он ничего не ответил и, скрипнув сапогами о камни, растворился в ночной тьме.

Она встала:

– По!

– Не волнуйся, Катса, – донесся издали его голос. – Я всего лишь выполняю твое желание.

– Если ты думаешь, что я буду просто сидеть…

– Садись. Ты испортишь мой сюрприз.

Она села, но позволила ему почувствовать все, что думает о нем и его сюрпризе, из-за которого он ползает по скалам в темноте и рискует подвернуть ногу и заставить нести себя к подножию гор на плечах. Через пару минут из темноты послышались шаги По. Он ступил в круг света и направился к ней. Руки его были сложены пригоршней, и, когда он опустился перед ней на колени, Катса увидела у него в ладонях холмик ягод. Она посмотрела в его скрытое в тени лицо:

– Снежевика?

– Снежевика.

Она взяла одну у него из рук и укусила. Ягода лопнула, пролив сладкий холодный сок. Катса проглотила нежную мякоть и озадаченно посмотрела на По:

– Твой Дар показал тебе, где искать ягоды.

– Да.

– По, это невероятно, правда? Так ясно почувствовать растение. Ведь они не двигались, не думали и даже не угрожали свалиться тебе на голову.

По присел на корточки и задумчиво склонил голову.

– Весь мир вокруг меня складывается в единое целое, – сказал он, – по кусочкам, как мозаика. То, что было размыто, проясняется. Честно говоря, это немного дезориентирует. У меня даже чуть-чуть голова кружится.

Катса изумленно смотрела на него. На такое трудно что-то ответить: Дар помогает ему чувствовать ягоды и у него чуть-чуть кружится голова. А завтра он расскажет ей про оползень на другом конце земли и они оба бухнутся в обморок.

Вздохнув, она коснулась золотого кольца в его ухе:

– Если ты опустишь ноги в ручей, ледяная вода успокоит пальцы, а я потом разотру их, чтобы согреть.

– А если у меня и другие места замерзли, их ты тоже согреешь?

В голосе По звучала ухмылка, и Катса засмеялась, глядя ему в лицо. Но потом он взял ее пальцами за подбородок и серьезно посмотрел в глаза:

– Катса, когда мы подберемся к Леку, ты должна будешь делать все, что я скажу. Ты обещаешь?

– Обещаю.

– Ты обязательно должна. Поклянись.

– По, я уже обещала тебе и готова пообещать еще раз и поклясться. Я буду делать, что ты скажешь.

Он заглянул ей в глаза и кивнул. Потом высыпал последние несколько ягод ей в ладонь и наклонился к своим сапогам:

– Мои пальцы вытерпели такие страдания, я не уверен, что стоит выпускать их на свободу. Вдруг они восстанут против меня, сбегут в горы и откажутся возвращаться?

Она съела еще одну ягоду.

– Полагаю, я более чем достойный соперник для твоих пальцев.

На следующий день По больше не шутил ни о пальцах, ни о чем другом. Он почти не говорил, и чем дальше они продвигались вниз по тропе, которая вела прямо к королю Леку, тем сильнее им овладевала тревога. Его настроение оказалось заразительным, Катса тоже взволновалась.

– Когда придет время, ты сделаешь, что я скажу? – однажды спросил он, прервав молчание.

Она открыла было рот, чтобы озвучить раздражение, поднимавшееся в ней от вопроса, на который она уже давно ответила и не хочет отвечать снова. Но, посмотрев на то, как По, такой напряженный, охваченный тревогой, с трудом продирается по тропе рядом с ней, Катса растеряла весь свой гнев.

– Я сделаю все, что ты скажешь, По.

Глава двадцать третья

– Катса…

Голос По разбудил ее и заставил открыть глаза. По ощущениям, до рассвета было еще часа три.

– Что такое?

– Не могу уснуть.

– Беспокоишься?

– Очень.

– Что ж, ты ведь не для того меня разбудил, чтобы поболтать?

– Тебе сон не нужен. И раз я все равно не сплю, можем продолжать идти.

Она моментально встала, свернула одеяло, закинула на спину колчан, лук и сумки. Тропа, спускавшаяся по склону, шла меж деревьев. В лесу царила ночная тьма, и По, взяв Катсу за руку, повел ее, как умел, спотыкаясь о камни и хватаясь за невидимые в темноте деревья, чтобы удержать равновесие.