Одержимый

Развратник, какой же он развратник! Но резкие слова упрямо не желали срываться с уст Анаис, сейчас она ощущала лишь неукротимую дрожь собственного тела, распластавшегося под Линдсеем, купаясь в оргазме, который подарили неистовые ласки его рта. С губ Анаис слетел странный звук, это было хриплое, прерывистое дыхание, умолявшее Линдсея остановиться. Но он не собирался выполнять эту еле слышную просьбу. Напротив, обольститель с новой силой возобновил свои атаки. Его язык с жадностью, неистово терзал Анаис до тех пор, пока она не сжала голову любимого и не приподнялась на локтях. Теперь она с наслаждением наблюдала, как Линдсей продолжает свою чувственную пытку.

Бедра Анаис двигались в такт его умелому языку. Она слышала страстное рычание Линдсея, видела, как его ненасытный взор спустился к ее грудям, колебавшимся в такт новым страстным конвульсиям, которые охватили тело, стоило снова воспарить к вершинам оргазма.

Линдсей продолжал изучать пышные груди, и Анаис сжала одну из них, поглаживая сосок большим пальцем, – точно так же, как делала ночью, спрятавшись под одеялом и представляя, что это Линдсей, а не ее собственная рука делает с ее телом все эти порочные вещи.

– Маленькая распутница, ты ведь занималась этим прежде, не так ли?

Анаис медленно расплылась в полуулыбке и продолжила поглаживать свои груди. Дерзкая девчонка дразнила любимого, наслаждаясь его хриплым рыком, который стал громче, когда она принялась перекатывать сосок между большим и указательным пальцами.

– Это о тебе я мечтала, когда доводила себя до оргазма, Линдсей. Но это было совсем не так, как сейчас. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Это упоительно, возбуждающе…

Приподнявшись, Линдсей сел, стянул с себя сапоги и бросил их на выложенный каменными плитами пол. Он резко дернул застежку своих бриджей и потянул их вниз с бедер, позволяя Анаис мельком увидеть черные завитки и вздыбленный член. В следующее мгновение Линдсей яростно прижался к любимой своим горячим, влажным телом.

Анаис простерла к нему руки, позволив его мощному торсу накрыть свою грудь. Линдсей зарылся лицом в ее шею и волосы, рассыпавшиеся по сену. Он проникал внутрь тела Анаис, наполняя ее все глубже, так глубоко, что она могла лишь беспомощно скользить, повинуясь его вторжению. Но вот Линдсей потянулся к ее бедрам и крепко сжал их своими большими сильными руками…

– Я наполнена тобой, – выдохнула Анаис, чувствуя, как толстое и длинное воплощение его мужественности еще больше погружается в глубину ее тела.

Линдсей застонал, по-прежнему сжимая бедра Анаис, все еще удерживая ее так, чтобы целиком наполнить собой.

Боли, ожидаемой Анаис, не было. Мимолетный, остро жалящий укол заставил ее вздрогнуть, но это чувство быстро забылось, уступив место восхитительному ощущению Линдсея, глубоко проникшему внутрь. Теперь они были единым целым. Анаис уже не могла сказать, где заканчивалось ее тело и начиналось его.

Линдсей крепко сцепил руки вокруг ягодиц возлюбленной, сжав их еще сильнее. Он не сводил глаз с подпрыгивающих и покачивающихся грудей Анаис, и его глубокие страстные толчки становились все быстрее. Она выгнула спину, ощущая вновь нараставшее внутри давление. А Линдсей продолжал обрушивать свои резкие выпады до тех пор, пока Анаис не почувствовала, как напряглись его плечи под ее пальцами.

– Анаис, – простонал он. – Ангел…

Встретившись взглядом с главным мужчиной своей жизни, она пристально смотрела ему в глаза, пока он продолжал вонзаться в нее – сначала медленно, потом все настойчивее, глубже и быстрее. Объятая неизведанным ранее желанием, Анаис повторяла про себя: «Мой прекрасный, прекрасный Линдсей, как же я тебя люблю…»

Поток холодного воздуха, проникавший внутрь через щели в досках конюшни, ласкал их обнаженные тела. Анаис дрожала, прижимаясь к теплому телу Линдсея. Он потянулся и снял с железного крючка шерстяной плед.

– Ты ведь не возражаешь, не так ли? – спросил Линдсей, накрывая Анаис и себя куском клетчатой шерсти. – Я знаю, что это не роскошный глазет, но, признаюсь, я не готов тебя сейчас отпустить. Я хочу чувствовать тебя рядом, – тихо произнес он, проводя рукой по ее телу.

Анаис не отбросила бесстыдно исследующую ее тело руку, лишь еще сильнее прижалась к Линдсею. Сказать по правде, она никак не могла насытиться его комплиментами, насладиться движениями его рук, которые, казалось, не уставали поглаживать ее тело самым почтительным, самым благоговейным из всех известных способов.

– Сколько раз ты еще хочешь сделать это сегодня вечером?

Линдсей тихо засмеялся и прижался подбородком к макушке Анаис.

– Я не знаю. Никак не могу насладиться тобой до конца. Но понимаешь, у меня впереди целая жизнь, чтобы упиться тобой. Так много лет, чтобы восхищаться тобой, смотреть на тебя… Ты даже представить не можешь, каким пыткам невольно меня подвергала. Сегодня вечером, в гостиной, когда я увидел, что ты стоишь у камина, я с трудом подавил в себе желание похитить тебя, увести оттуда силой – так неудержимо я тебя хотел…