Одержимый обувью. От багажника автомобиля до международной империи с выручкой в миллиард $

Для нас это было естественно. Несмотря на то что наши отношения были сугубо профессиональными, мы получали огромное удовольствие от общения друг с другом. Теперь нас разделяла не такая большая разница в возрасте, как это было на момент ее трудоустройства. Я знаю, что здесь дело не в математике. Однако на момент нашей встречи Венди было девятнадцать, а мне уже перевалило за тридцать. Нас разделяла целая жизнь. Теперь ей было чуть за тридцать, а мне сорок пять. Уже не такая большая разница.

Я затрудняюсь сказать точно, когда это произошло. Изо дня в день все шло своим чередом. Все разворачивалось естественным путем, будто распускались цветы. Я знаю только то, что начал думать о ней и с нетерпением ждать ее визитов больше, чем раньше. Это отразилось и в наших письмах, которые стали приобретать нотки романтики, поэтому я постепенно начал задумываться о том, взаправду ли это происходит, но ситуация только набирала обороты. Затем она стала чаще навещать меня в тюрьме.

Мы сидели напротив друг друга в переполненной столовой и ели гамбургеры из автомата, в то время как вокруг сидели другие заключенные со своими семьями. Контакт с посетителями был ограничен, но я не мог удержаться от того, чтобы протянуть руку и дотронуться до ее волос. Когда она приехала в следующий раз, я взял ее за руку. После этого прошло около двух недель, и я впервые поцеловал ее в этой тюремной столовой.

Я начинал испытывать настоящие чувства к Венди, но сама мысль вступать в отношения, когда мне оставалось провести за решеткой еще немалый срок, казалась нелепой. Я не думал о том, что она будет, как жена солдата, ожидать возвращения мужа с войны. То время, пока я был в заточении, ее жизнь не стояла на месте. В этом и заключается весь ужас тюрьмы. Той ночью я написал ей письмо с заголовком: «Десять главных причин, почему тот поцелуй ничего не значил». Несмотря на то что я всячески сопротивлялся мысли о возможности новых отношений, мы оба поняли, что у нас есть все шансы их начать.

Во многом я ухаживал за ней по старинке. Мне сложно признаться, но этого никогда бы не получилось, будь я на свободе. Дома я слишком часто отвлекался, стремительно переходил от одной мысли или действия к другому. Не то чтобы СДВГ волшебным образом исчез, когда я оказался в тюрьме, но благодаря меньшей занятости и ограниченному числу отвлекающих факторов мне стало намного легче фокусироваться на чем-то одном, например сесть и дописать письмо, чего я никогда бы не смог сделать, будучи дома. Когда приходила Венди, у меня не было выбора, кроме как полностью выслушать ее и внимательно рассмотреть, возможно, впервые за все время. Это помогло мне исправиться, и мне нравился парень, которым я становился в ее присутствии.

Наши встречи с Венди были единственным светлым пятном в этой непроглядной тьме. В качестве работы я получил задание раскладывать книги в тюремной библиотеке, но я слишком много бездельничал, и меня отстранили. Я ждал нового задания, и, когда его получил, оно казалось необычным. Охранники спросили, смогу ли я преподавать парням уроки по бизнесу и дать инструментарий, который поможет им получить работу после выхода из тюрьмы. Меня это очень обрадовало, хотя не был уверен, что ребят заинтересует то, о чем я собирался рассказывать. Мы договорились о паре вечерних занятий в неделю, поэтому, пока другие парни работали, у меня появилось время, чтобы тренироваться в комнате отдыха, писать письма Венди, читать книги и лежать в своей койке, мечтая об освобождении.

Когда я зашел в комнату отдыха, чтобы провести свой первый урок, я ожидал увидеть там пару парней на раскладных стульях. Вместо этого помещение было переполнено. Все места были заняты, и ребята стояли вдоль цементных стен в ожидании начала занятий. Я рассказываю вам это не для того, чтобы покрасоваться. Дело в том, что у заключенных почти нет возможностей для получения образования. Я даже не был уверен, что мои занятия их чему-то научат, но эти парни жаждали получить любую информацию, которая поможет им устроиться на работу после освобождения.

Я поделился с ними, чем мог, и акцентировал внимание на том, что большинство из них, скорее всего, уже обладают необходимыми навыками для достижения успеха. Как и в Eglin, бо€льшая часть парней из тюрьмы Колман получили срок за продажу наркотиков. «Вы наверняка преуспели в продаже крэка или чего-то подобного, – сказал я. – Так, используйте этот предпринимательский навык для законной торговли!»

Некоторые рассмеялись, но я говорил серьезно. Эти парни были умны и точно знали, как продать товар. Нас не так многое разделяло. У меня было больше возможностей, но в итоге все мы оказались в одном месте. Я не только рассказывал им о маржинальном доходе, маркетинге, методах управления и подобном, но и старался внушить им уверенность в то, что у них действительно все получится. Я всецело верил, что, если дать им шанс, они преуспеют.