Одержизнь

У выхода из вокзала они натыкаются на оцепление из вооружённой полиции, регулирующее людской поток. Увидев Жиля и Ксавье, подбегает Дэвис, что-то говорит полицейским, и те пропускают священника с девочкой на руках и мальчишку на площадь перед вокзалом. Там уже стоят три чёрных автомобиля с тёмными стёклами, окружённые крепкими парнями с оружием в руках. В стороне мнутся растерянные Сорси, Гайтан, Акеми и Фортен.

– Что происходит? – напряжённо интересуется Ксавье Ланглу, шагая к своим спутникам.

– Его величество прибыл вас проводить, – просто отвечает Дэвис. – Выкроил минутку в своём расписании. Так что просьба не злоупотреблять его вниманием.

Один из хмурых парней открывает дверцу машины, и его величество Георг Восьмой ступает на площадь. Оттеснённая за оцепление толпа взрывается радостными криками. Георг Восьмой приветствует людей сдержанной улыбкой и кивком, идёт прямиком к путешественникам.

– Доброе утро, уважаемые гости! – обращается к ним король. – Не мог позволить себе не попрощаться с вами. Здравствуйте, месье Ланглу.

Он жмёт руку Ксавье, здоровается с Жилем, потом с библиотекарем, Йосефом и девушками. Кланяется Амелии, гладит её по голове.

– Здравствуйте, маленькая мадемуазель. К сожалению, нас друг другу не представили, – улыбается он девочке. – Я месье Георг, король Англии.

– А я Амелия Каро, – смущается малышка.

– Вы прекрасны. Как вы себя чувствуете?

– Хорошо. Только меня сажали в тюрьму и отобрали друга. Его зовут Ронни. Он учил меня английскому языку, играл со мной в больнице и водил в зоопарк. И мы даже не попрощались, – горестно вздыхает Амелия.

– Сожалею, милая Амелия, – делает сочувствующее лицо король.

– Я не милая. Я это… a godlike girl with adorable freckles[88]. Он так меня звал.

Его величество смеётся, подмигивает Амелии. Девочка смущается окончательно и прячется за юбкой Сорси. Девушка изумлённо таращится на короля, открыв рот.

– Месье Ланглу, месье Бойер, я очень сожалею о вашем столь скором отъезде. – Тон короля становится иным, официально-вежливым. – Ввиду сложившихся обстоятельств мне бы очень не хотелось расставаться с вами так… напряжённо. Я приношу вам свои официальные извинения за доставленные неудобства. Я не готовил речь, потому прошу прощения за некую косноязычность. Я хочу, чтобы наши государства стали друзьями и в скором времени – торговыми и деловыми партнёрами. Нам нечего делить, а взаимопомощь двух государств пойдёт на пользу подданным. Я приглашаю вас вернуться в наши края, когда ситуация будет тому благоприятствовать. Мы желаем вашей маленькой стране возрождения и процветания. Месье Бойер, вы – будущее Азиля, будущее Франции. В вас я вижу огромный потенциал сильного лидера. Я верю в вас. Месье Ланглу, вы прекрасный пример для подражания, ваша мудрость достойна отдельной речи. Уверен: вы воспитаете достойного ученика. Месье Фортен, делитесь вашими знаниями с теми, кто поднимет науку и культуру в Азиле. Портрет вашей работы я повесил в своём кабинете. Я благодарю вас за визит и надеюсь, что он далеко не последний. Я желаю вам доброго пути.

Под щёлканье фотовспышек король вежливо улыбается, давая понять, что закончил речь. Снова пожимает руки мужчинам, подмигивает Амелии. Достаёт из внутреннего кармана дорогого пиджака небольшую продолговатую коробочку и вручает её Ксавье:

– Месье Ланглу, это лично от меня вашей супруге. Передайте ей мои наилучшие пожелания.

– Благодарю, сир, – склоняет голову перед королём Ксавье.

– До новой встречи.

Прикрываемый охранниками, его величество садится в авто, и кортеж короля покидает площадь перед вокзалом Сент-Панкрас. Оцепление убирают, расходится толпа. К путешественникам подбегают двое носильщиков с тележками, грузят вещи, и в сопровождении Дэвиса вся группа следует к поезду, который отвезёт их к самой южной станции Англии в Фолкстоуне.

XIII Мосты

Спустя пять минут после отхода состава на Фолкстоун Мара Тейлор покидает уютное кафе вокзала Сент-Панкрас и выходит на Юстон-роуд. Лондон живёт привычной жизнью. Мимо высокой темноволосой женщины в алом плаще поверх белого платья проносятся юркие жёлтые кэбы, проплывают массивные красные даблдэки. Не замечая друг друга, идут пешеходы, снуют над крышами офисных высоток ховербайки.

Мара стоит посреди проезжей части, запрокинув лицо к небу, щурится на проглядывающее сквозь тучи солнце. Сердце стучит громче колёс поезда, частит, торопится. Шумит в ушах, словно доктор Тейлор сейчас на берегу моря, только волны приносят обрывки голосов. Они шепчут, плачут, умоляют, угрожают, сетуют, но всех затмевает голос Альмы Отис:

«Пять минут, Мара. Твой выход. Расчисть дорогу нашей дочери. Отведи глаза. Скрой следы», – жёстко требует она.

– Ты знаешь, чем это закончится, – произносит Мара одними губами.

«Знаю. И ты тоже. Только не говори, что тебе страшно».

– Подумай о дочери, Альма. Ей сейчас и так страшно и плохо, что будет, когда она поймёт, что мы обе мертвы?

«Она готова к этому. Она прекрасно помнит, как происходит Слияние. Ты же сама объясняла ей, почему иногда разговариваешь на разные голоса».