Одесский листок сообщает

Сыщики расстались с Игорем Алексеевичем и отправились к себе. Лыков с утра переселил помощника в «Лондонскую». Сказал: так ты будешь на виду, а то распустился вконец, взятки вымогаешь. Оплачивал трехрублевый номер коллежский советник из своего кармана.

В гостинице, несмотря на поздний час, полицейских ждали. Фанариоти сидел в буфете и цедил пиво. Завидев номерантов, он демонстративно повернулся к ним спиной.

– Я сейчас, – метнулся к нему титулярный советник. – Только узнаю, что он тут делает.

Лыков сел за другой столик, заказал кружку венского. Разговор между греками затянулся. Отставной ефрейтор что-то настойчиво предлагал бывшему одесситу, тот сперва отказывался, но затем начал поддаваться. Опять у греков тайны, раздраженно подумал коллежский советник.

Наконец собеседники замолчали. Азвестопуло посидел немного и направился к шефу.

– Спиридон предлагает выгодное дело.

– Какое?

– Он даст наводку на контрабанду. Мы ее захватим и хорошо заработаем.

– Опять за старое?! – рассердился Лыков. – Одни деньги на уме. А кто будет шпионов ловить? И про Степана Балуцу тоже забыл? Тебя в Одессу начальство послало, чтобы ты тут карман набил?

– Алексей Николаевич, а что тут плохого? Я же набью карман законным способом. А то взятки брать нельзя, контрабанду ловить нельзя… Это же Одесса.

– Что насчет Балуцы?

– Все я помню. Ничего не забыл и не простил. Мы со Спиридоном выстраиваем доверительные отношения. В городе идет война между двумя группами контрабандистов. С одной стороны те, которые возят товары по ночам, морем. Это греки. С другой – продувные ребята, купившие таможенных чиновников. Они все евреи. Там и обороты больше, и рисков меньше.

– Ну и что? Ты хочешь влезть в свару и поддержать соплеменников? Ты, чиновник Департамента полиции, находящийся здесь в полузаконном отпуску?

– Навроде того.

– Вот Курлов удивится. Титулярный советник Азвестопуло почти что при смерти, вынужден лечиться и потому в столицу, на службу, пока прибыть не может. А контрабанду ловить, с большими премиальными, – может. Представляешь последствия? Шталмейстер – человек завистливый. Он все сразу поймет и разгневается.

Сергей взорвался:

– Черт с ним! До бога высоко, до царя далеко. Здесь я подчиняюсь вам. Если дадите разрешение, я рискну. А объясняться стану потом, с купюрами в кармане это делать приятнее. Курлов все равно будет есть меня поедом. Так хоть денег заработаю.

Лыков задумался. Финансовый вопрос был для Азвестопуло болезненным. Жалованье у титулярных советников копеечное, а с учетом столичных цен и вовсе недостаточное. Брать деньги у шефа Сергей не хотел, законных подработок у полицейского чиновника не случается. Да тут еще семья, жена беременная, нужно переезжать в квартиру побольше. И чего он, Лыков, мешает парню? Сам-то вон при капиталах.

– Что они хотят?

Бывший одессит жестом подозвал торговца халвой, а на самом деле шмуглера. Тот подошел и подобострастно произнес:

– Доброго вечера, ваше высокоблагородие!

– Называй меня Алексей Николаевич.

– Слушаюсь.

– Расскажи, что ты предлагаешь? И от чьего лица?

– Так что, Сергею Маноловичу не помешает законный приработок…

– Спиридон! Про благотворительность не ври. Грек греку завсегда поможет – в обмен на встречную услугу. Что от нас требуется и что вы за это хотите?

– Слушаюсь. Есть еврейчик, звать Абрам Немой. Купец второй гильдии.

– Немой? А чем он занимается?

– Ввозными и вывозными операциями. Туда гонит все, что купят. Во Францию – бочарные клепки, в Турцию – канительные изделия, в Румынию – живых раков и мишуру, а в Германию – кишки и сушеную кровь. Ну и ввозит разное.

– И в чем проблема?

– Немой через экспедитора Фишелеса, большого жулика, купил партию орлеанского пуха. Таможенную пошлину заплатил как за третий сорт, а на самом деле там высший.

– Пуха? – не понял командированный.

– В переводе с одесского это означает хлопок, – пояснил Азвестопуло.

– Ясно, валяй дальше.

Фанариоти продолжил:

– Пух хранится на складе Юго-Западной железной дороги. Через два-три дня его увезут в Москву, на мануфактуры. Еще можно успеть.

– Ты предлагаешь нагрянуть на склад, вспороть кипы и проверить сортность хлопка?

– Так точно. Мы этого сделать не можем. А вы из самого Департамента полиции, вам и карты в руки. Немому придется доплатить пошлины. Плюсом взыщут штраф в пятикратном размере. Да еще товар конфискуют и продадут с аукциона. И кроме того, денежное взыскание в размере двойной цены на товар. Открывателям набежит, ежели все суммы сложить, двенадцать-тринадцать тысяч. Для оценки пуха понадобится эксперт, его мы дадим.

– Ваш интерес в чем?

– Ребята получат арестантские отделения, три года с полтиной. Как собравшие для провоза шайку. Собаку Фишелеса тоже посадят на Арсенальную [72].

– И что? Хотите занять его место на таможне?

– Нет, Алексей Николаевич. Мы, греки, «скорпионов» кормить не хотим…

– «Скорпионы», напомню, это таможенные чиновники, – встрял Сергей.

– …Просто Абрам Мойшевич мне цену на кофе сбивает. Он ведь и его ввозит по заниженной пошлине.

– Так давай его с кофе поймаем, – предложил Лыков.