Одежда ныряльщика лежит пуста

Ты не знаешь, зачем до сих пор хранишь паспорт Сабины Алис, ее кредитки и дневник с рюкзаком. Тебе следовало избавиться от них в тот же день, когда тебе предложили работу дублерши. Ты побывала на съемочной площадке в доме зажиточных марокканцев, в холле десятого этажа «Ридженси», распивая джин с тоником в компании знаменитой американской актрисы, на концерте Патти Смит, в мечети, на ужине с русским бизнесменом, и все это время у тебя хранились вещи молодой женщины, которая, скорее всего, мертва. Тебе приходится напрячь волю, чтобы не думать про ту единственную строчку из ее дневника, которую ты прочитала: «Я пыталась их убедить, что в этом нет ничего опасного».

Внезапно тебя охватывает спешка. Ты знаешь, что тебе нужно избавиться от рюкзака, дневника, бумажника и паспорта. Знаменитой американской актрисе хватит одного звонка в полицию, и твой номер в отеле обыщут, а тебя арестуют за кражу. Или за что-нибудь похуже. Тебя будут допрашивать. Отведут в американское посольство, и «Сьюзен Зонтаг» все поймет. Ты не доверяешь знаменитой американской актрисе, ты никому не доверяешь. Ты знаешь, что полиция ничем не поможет.

Ты могла бы порезать паспорт, кредитки и страницы дневника на кусочки и выбросить все это в мусорное ведро в ванной. Но эти клочки все равно можно будет связать с твоим номером, твоим мусорным ведром, с тобой. И все равно остается вопрос, что делать с рюкзаком и бумажником.

Ты не можешь вернуть вещи в полицию. Это невозможно. Если Сабина жива, она уже заявила о краже. Тебе нужно от них избавиться, избавиться от всего, связанного с Сабиной Алис.

Ты набираешь дату рождения племянницы в качестве шифра к сейфу и достаешь из него паспорт, дневник и бумажник. Вываливаешь из чемодана одежду. Рюкзак Сабины в самом низу. Кладешь дневник в основной карман рюкзака. Паспорт с бумажником – во внешний карман, не застегивая молнию до конца. Темно-синий уголок паспорта виднеется из кармана. Прямо перед ним лежит бумажник. Твой план заключается в том, чтобы отправиться на базар в старом городе, побродить там и дождаться неизбежной кражи.

Ты достаешь из сейфа пятьдесят дирхамов – тебе не хочется иметь с собой слишком большую сумму – и засовываешь себе в лифчик.

Ты доезжаешь до базара на такси. Надеваешь рюкзак на плечо и идешь мимо торговцев, продающих рюкзаки из темно-коричневой кожи. «Рюкзак, рюкзак», – кричат они. Тебе хочется ответить, что у тебя уже есть один, от которого ты хочешь избавиться. Вместо этого ты смотришь прямо перед собой и продолжаешь идти.

На базаре много народу и пахнет кошками, хотя ни одной не видно. Ты проходишь ряд прилавков, на которых в мелких круглых корзинах выставлены золотисто-желтые, красно-оранжевые и маково-красные специи. Прилавки буквально воспроизводят твое представление о том, как в Марокко продают специи, и количество туристов вокруг рождает у тебя подозрение, что торговцы изучали фотографии в путеводителях. Они предлагают туристам именно то Марокко, которое те себе воображают. Ты идешь дальше.

– Pardonnez-moi, – говоришь ты, глубже забираясь в толпу. Ты проходишь мимо молодого человека, торгующего птичьими клетками без птиц. Становишься перед ним, ставишь рюкзак себе под ноги. Ты знаешь, что это неосторожно, и волнуешься, что твоя неосторожность останется незамеченной, и тебе придется проявить еще более нарочитую безответственность. Ты открываешь клетки и закрываешь их, всякий раз проверяя, встала ли дверца на место. Словно это имеет значение.

Наконец твое любопытство удовлетворено. Ты смотришь вниз. Рюкзака нет. Ты оборачиваешься на триста шестьдесят градусов. Вокруг ничего подозрительного. У тебя за спиной только петляющая вереница туристов.

Ты свободна от Сабины Алис. Свободна от любых поворотов в ее судьбе.

Ты поворачиваешь направо и еще раз направо, пока не выходишь с базара. Подзываешь такси и возвращаешься к себе в «Гранд». В номере ни сообщений под дверью, ни мигающей лампочки телефона. Тебе начинает казаться, что практичная секретарша преувеличила важность создавшегося положения. Почему никто не держит тебя в курсе? Ты двадцать минут смотришь на телефон. Снимаешь трубку, чтобы убедиться, что он работает.

В семь вечера тебе под дверь просовывают шпаргалку на следующий день. На конверте небрежная надпись: «Костюмеры сказали, что вы не вернули парик. Пожалуйста, завтра не забудьте его взять». Ты не знаешь, чей это почерк.

Ты открываешь конверт. Отъезд в восемь утра, съемки в американском посольстве. Не может быть! Ты вспоминаешь «Сьюзен Зонтаг». Она там будет? Беспокойство обуревает тебя с новой силой. Ты будешь в парике, и есть вероятность, что она тебя не узнает, но что ты будешь делать, если узнает?

Ты пытаешься посмотреть фильм по телевизору, но обнаруживаешь, что в нем идет речь о женщине, которую арестовывает полиция. Выключаешь телевизор. С огромным трудом засыпаешь, постоянно просыпаешься и встаешь спозаранку.