Один день Дениса Ивановича. Хроники конца света

Нельзя сказать, что тот новый мировой порядок, который они строят, не содержит ничего из опыта прежней жизни человечества. Многие политологи и аналитики говорят о том, что новый чудный мир будет представлять собой «технотронный феодализм». Только суверенами в нем будут не герцоги и короли, а транснациональные корпорации. И, соответственно, их вассалами станут менее удачливые фирмы и фирмочки в той же отрасли экономики. И все это на основе новейших технических достижений в сфере электроники, энергетики и кибернетики. Не самый приятный мир.

Что ждет в нем книгу и книгоиздательское дело?

Прежде всего, смерть массовой литературы в том виде, в каком мы к ней привыкли. Собственно, этот процесс мы сейчас и наблюдаем. Это связано как с изменениями социальной структуры общества, так и с т. н. «техническим прогрессом».

Тенденции таковы, что человечество, если не случится чуда, неизбежно разделится на «морлоков» и «элоев» – конечно не тех, что описаны Г. Уэллсом, но сути дела это не меняет. Уже более десяти лет назад, в 2004 г., Европейская комиссия по этике (EGE) дала добро на изменение биологической структуры человека с помощью вживления микрочипов, способных изменять свойства человеческой природы: одних превращать в выносливых работников с крепкими мускулами, других – в мудрых управленцев с большим объемом памяти и улучшенным мыслительным процессом. Лиха беда начало!

Если же добавить к этому общемировую тенденцию дебилизации среднего и высшего образования, то становится ясно, что даже та эрзац-литература, которую сейчас «хавает пипл», вскоре станет широким массам не по зубам.

Смерть массовой литературы будет проходить на фоне сепарации ее бывших потребителей.

Простейшим из них, видимо, придется ограничиться комиксами, мангой и комментариями «ВКонтакте».

Учащимся и повышающим свой образовательный уровень достанется электронная адаптированная книга и краткий пересказ «Братьев Карамазовых».

Для специалистов, чья полнота подобна флюсу – специальная литература (наверняка тоже электронная) и, как реализация творческих потребностей, посты в «Фейсбуке» и «Твиттере».

И если верно, что мы движемся к технотронному феодализму, то бумажная книга вернет себе те позиции дорогого и уникального штучного товара, каким она была в Античности и в Средние века – в кожаном переплете, с золотым обрезом, с написанными вручную по индивидуальному заказу, вклеенными иллюстрациями. «Солидная вещь для солидных господ», дорогая и требующая достаточно свободного времени для прочтения. Как утверждает известный футуролог Реймонд Курцвейл (чьи прогнозы, первые из которых сделаны еще в начале 90-х гг. прошлого века, сбываются прямо на наших глазах), в 20-х годах текущего века бумажная книга станет раритетом.

Да собственно, зачем далеко ходить? Зайдите в любой крупный книжный магазин, и вы увидите такие книги на особом прилавке, надежно прикрытые толстым стеклом от любопытных, но неплатежеспособных граждан.

Впрочем, и те, чей карман наполовину пуст, а душа жаждет прекрасного, не останутся без своей книги. Уже сейчас достаточно развита технология печати книги на заказ с хранящейся в базе данных верстки. Это позволяет избежать многих затрат, свойственных современным издательствам: на хранение, транспортировку, зарплату и т. п. В ближайшем будущем возможно появление книгопечатающих автоматов в супермаркетах и других общественных местах – точно так же, как сейчас повсюду стоят терминалы оплаты и банкоматы. Потенциальному покупателю останется только выбрать на экране нужную книгу и заплатить. Аппарат напечатает и сброшюрует книгу пока вы ходите по торговому залу в поисках нужных продуктов.

Понятно, что переход на электронные книги и к изданию единичных экземпляров вместо тиражей в несколько тысяч кардинально изменит структуру и организацию издательского дела, да и типографского тоже. Сокращение на порядок числа сотрудников, исчезновение складов, системы транспортировки, отказ от офиса… Необходимость решать проблемы с охраной авторских прав в условиях, когда книга попадает в мировую сеть, дает хорошие шансы юристам усилить свое присутствие в книгоиздательском бизнесе. Сокращение потребностей в бумаге ударит по производственным мощностям ЦБК, но прольется бальзамом на души защитников живой природы. И это только то, что лежит на поверхности. А сколько может еще появиться новых факторов, влияющих на экономику и политику? Достаточно для сравнения вспомнить Французскую революцию, которая не в последнюю очередь была спровоцирована издательской деятельностью «просветителей».

Так или иначе, книга и книжный бизнес переживают кризис, являющийся частью общепланетарного кризиса невероятной мощи. Какой выйдет из него книга (и выйдет ли вообще?) – вот вопрос, ответ на который даст только будущее.

РУсская соборность в эпоху посткапитализма [24]