Читаем Один год из жизни Уильяма Шекспира. 1599 полностью

Спенсер был активным участником передела земель в Мунстере, когда более шестисот тысяч акров оказались захвачены новыми английскими поселенцами. Он и сам жил в поместье площадью в три тысячи акров, построенном на конфискованной земле в Килколмане, графство Корк (годовая рента составляла примерно 20 фунтов). Там, начиная с 1589 года, он создал большую часть своих великих произведений, общаясь со своим поэтом-соседом сэром Уолтером Рэли, в свою очередь присвоившим сорок тысяч акров. В воображении Спенсера он и Рэли были неразлучными поэтами-пастухами: «Он играл на дудочке, я пел; а когда он пел, я подыгрывал ему». Ожидалось, что в Мунстер переедут восемь тысяч англичан. Одна из причин, почему это не случилось, по мнению некоего английского поселенца, заключалась в том, что новые землевладельцы «увлекли своими щедрыми обещаниями многих достойных людей, но так ничего и не сделали». В 1598-м, через два десятилетия после начала колонизации, в Мунстер переселились только три тысячи человек — слишком незначительное число для того, чтобы обороняться от Тирона и его южных союзников, спешивших после разгрома при Блэкуотере «жечь земли и осквернять их, жестоко убивать англичан, а также уничтожать их замки». С поселенцами расправлялись жестоко — «одним резали глотки, другим отрезали языки, третьим — носы и при этом оставляли в живых; увидев это, англичане еще горше оплакивали муки своих соотечественников, опасаясь, что их тоже ждет расправа». При мысли о таких зверствах многие английские поселенцы впадали в панику и все чаще покидали свои поместья, прося прибежища за стенами Корка. Спенсер и его жена (по слухам, потерявшая новорожденного ребенка во время нападения на Килколман) оказались в схожей ситуации.

Рождественскую неделю Спенсер провел недалеко от Уайтхолла — в конце месяца ему заплатили восемь фунтов за государственную службу, документ был подписан самим Сесилом. Тремя месяцами ранее Сесил и другие члены Тайного совета убедили власти Ирландии в необходимости назначения Спенсера, «человека высоко образованного и в не меньшей степени сведущего и опытного в военной службе», шерифом Корка. Помимо доклада Норриса о военной ситуации в целом и о прибытии подкрепления из Англии, Спенсер мог предоставить Тайному совету сведения из первых уст о том, как с начала октября обстояли дела в Мунстере.

Спенсер жил в Ирландии уже двадцать лет, поселившись там в 1580-м в возрасте около тридцати лет, когда он получил назначение на должность личного секретаря нового наместника — лорда Грея, убежденного протестанта. Вскоре после этого лорд Грей приказал расправиться с шестью сотнями испанских и итальянских солдат в гарнизоне на юго-восточном побережье Ирландии, в Смервике, графство Керри, уже после капитуляции католиков. Спенсер, как и Рэли, ставший очевидцем резни, рьяно защищал действия Грея. Дела Спенсера в Ирландии складывались удачно — занимая разные административные должности, он находил время и для творчества: погрузившись в историю края, начал работу над историческими сочинениями и даже сумел написать трактат «Взгляд на современное положение Ирландии». Несмотря на диалогическую форму, две точки зрения, высказанные в нем, не так уж отличаются друг от друга. В своем трактате Спенсер напрямую говорит о причинах и возможном способе покончить с неудачами Англии в Ирландии. Как бы ни было сложно разобраться в истоках тогдашнего кризиса, решение, предложенное Спенсером, оказалось простым, чтобы не сказать циничным — только голод мог бы вразумить ирландцев. Тайному совету, несомненно, было известно об этом трактате — если Спенсер закончил его, когда приезжал в Англию в начале 1596-го, чтобы проследить за публикацией «Королевы фей». Возможно, Спенсер хотел, чтобы текст получил наибольшее распространение среди тех, кто определял политику страны; более двадцати сохранившихся рукописных копий вполне подтверждают это предположение.

Скорее всего, в конце декабря 1598-го вместе с письмом Норриса Тайному совету Спенсер передал чиновникам и обновленный меморандум «Краткие замечания об Ирландии». Таких брошюр Англия видела немало. Новые английские поселенцы отчаянно хотели повлиять на политику королевства в Ирландии. Помимо прочих, широкое распространение получила «Мольба о жертвах кровавой расправы над англичанами, зверски убитыми в Ирландии и из могил взывающими к отмщению», свидетельствующая о бедственном положении обездоленных английских поселенцев. «Краткие замечания…» Спенсера резюмируют основные мысли его «Взгляда…»: «Военное вмешательство, безусловно, сыграет свою роль, но именно голод должен стать основным средством борьбы, ибо пока ирландцы не познают голод, они не подчинятся».

Перейти на страницу:

Похожие книги

19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов

«19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов» – это книга о личностях, оставивших свой почти незаметный след в истории литературы. Почти незаметный, потому что под маской многих знакомых нам с книжных страниц героев скрываются настоящие исторические личности, действительно жившие когда-то люди, имена которых известны только литературоведам. На страницах этой книги вы познакомитесь с теми, кто вдохновил писателей прошлого на создание таких известных образов, как Шерлок Холмс, Миледи, Митрофанушка, Остап Бендер и многих других. Также вы узнаете, кто стал прообразом героев русских сказок и былин, и найдете ответ на вопрос, действительно ли Иван Царевич существовал на самом деле.Людмила Макагонова и Наталья Серёгина – авторы популярных исторических блогов «Коллекция заблуждений» и «История. Интересно!», а также авторы книги «Коллекция заблуждений. 20 самых неоднозначных личностей мировой истории».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Людмила Макагонова , Наталья Серёгина

Литературоведение
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
И все же…
И все же…

Эта книга — посмертный сборник эссе одного из самых острых публицистов современности. Гуманист, атеист и просветитель, Кристофер Хитченс до конца своих дней оставался верен идеалам прогресса и светского цивилизованного общества. Его круг интересов был поистине широк — и в этом можно убедиться, лишь просмотрев содержание книги. Но главным коньком Хитченса всегда была литература: Джордж Оруэлл, Салман Рушди, Ян Флеминг, Михаил Лермонтов — это лишь малая часть имен, чьи жизни и творчество стали предметом его статей и заметок, поражающих своей интеллектуальной утонченностью и неповторимым острым стилем.Книга Кристофера Хитченса «И все же…» обязательно найдет свое место в библиотеке истинного любителя современной интеллектуальной литературы!

Кристофер Хитченс

Публицистика / Литературоведение / Документальное