Один на льдине

Умник со школьной скамьи дружил с Виктором Алексеевичем Сероштановым. Позже они стали дружить семьями. Сероштанов работал на элеваторе главным бухгалтером, и, когда построил себе новый дом, Умник на новоселье подарил ему хрустальную люстру и кавказскую овчарку — пятимесячного щенка. Он часто посещал друга, и собака стала принимать его за члена семьи своего хозяина. Вот и сейчас, на огороде Сероштанова, она бросилась к нему, ласкаясь и прыгая на грудь. Потрепав собаку за загривок и убедившись, что она его хорошо помнит, Умник взял деревянную лестницу, лежавшую у дома, и, поставив ее вертикально, прислонил к стене. Поднялся на чердак и через пару минут спустился на землю с камерой от легкового автомобиля. Положив лестницу на место, он тем же путем покинул двор Сероштанова.

Сев в машину, Умник оторвал от камеры клейкий пластырь, обнажив разрез по средней части ее окружности, вынул оттуда в банковской упаковке пятнадцать пачек банкнот, достоинством по сто долларов каждая. Отдавая их Власу, проникновенно сказал:

— Тобой, Влас, я доволен, ты свои бабки честно отработал.

Когда машина тронулась, Влас попросил водителя подбросить его до стоянки такси у автостанции.

— А что ты потом будешь делать? — полюбопытствовал у него один из парней.

— На такие вопросы я не привык отвечать.

— Прости, браток, сдуру глупый вопрос сорвался, — заискивающе извинился парень.

Было ясно, что парень спросил о его планах преднамеренно, но Влас сделал вид, что не понял этого.

— Бывает! — миролюбиво ответил ему Влас.

Как только доставившие Власа на стоянку такси парни уехали, к нему тут же на «семерке» подкатил Запекайло. Машиной управлял незнакомый Власу человек. Запекайло сидел на заднем сиденье. Открыв дверцу, он окликнул Власа:

— Привет, Влас!

— Привет, начальник.

— Тачка в твоем распоряжении.

Сев в салон его автомобиля, Влас попросил:

— Ты меня подожди тут. Надо смотаться в одно место.

— Твоим словам можно верить?

— Как самому себе.

— Что ж, буду ждать.

— У тебя есть при себе бабки?

— Три сотни.

— Дай в долг.

— Зачем они тебе понадобились? — удивился Запекайло.

— За такси нечем заплатить. Да ты не переживай, я тебе бабки сегодня же верну.

Влас видел, что Запекайло с большой неохотой расстался с деньгами, но огорчение кума Власа не волновало. Сумку с робой он оставил в машине, а пакет с деньгами унес с собой.

Взяв такси, Влас поехал к Ирине, ничего не зная о ее нынешней жизни — вышла ли она замуж, живет ли еще здесь…

«Если я не найду Ирину, мне придется ехать на дачу к Гуре и, как в прошлый раз, спрятать деньги на чердаке», — решил он.

— Подожди меня тут, я скоро вернусь, — вручая таксисту пятьдесят рублей и пообещав еще столько же, попросил его Влас.

На звонок в квартиру бывшей любовницы дверь открыла сама Ирина. Влас тут же хотел ее расцеловать, но удержался, ответив лишь улыбкой на ее удивление и радость. Только войдя в квартиру, спросил:

— Ирина, тебя можно обнять и поцеловать?

— Почему ты об этом спрашиваешь? — удивилась она.

— Вдруг ты замуж вышла, а муж ревнивый? Мне бы не хотелось наше знакомство начинать с драки.

— Можешь не бояться, я живу одна с дочкой.

Расцеловав ее, Влас поинтересовался:

— Откуда у тебя дочка появилась? Значит, замуж все-таки выходила?

— Твоя! — огорошила его Ирина.

— Ты что, всерьез?

— Пойди посмотри на нее и поймешь, твоя она или чужая.

Бросив сумку с деньгами в прихожей, Влас прошел в спальню. На широкой кровати спала девочка лет пяти. Не отводя от нее глаз, он спросил:

— Как ты ее назвала?

— Любой.

— Красивое имя, но почему так?

— Как говорится, плод моей любви к тебе, — тяжело вздохнула Ирина.

Влас внимательно посмотрел на женщину, одетую в синий шелковый халат. Он помнил ее серьезной, отвечающей за каждое слово. Теперь она не была худой, как тогда, когда он впервые ее увидел в гостинице. Материнство пошло ей на пользу. Она несколько пополнела, округлилась и притягивала к себе взгляд мужчины; зеленые родниковые глаза тревожили душу.

Влас растерялся, не зная, что сказать женщине, которая растила его ребенка. Он не имел права обманывать ее какими-либо обещаниями.

— Ирина, ты, наверное, на меня обижаешься, что я сделал тебе такой подарок? — только и смог он произнести.

— Глупенький! Не знаешь, что говоришь. Дочка дала мне смысл жизни, так что себя в нашем грехе не вини. Если помнишь, ребенка больше хотела я, чем ты.

— Я все помню! Помню тебя неопытной в любви, но пылкой.

— Я забеременела сразу, как только ты поселился у меня, — только теперь призналась Ирина.

«Когда я провернул операцию с Аркановым, Лалинэ было уже беременна дочкой. Маринэ сейчас четыре с половиной года. Между Маринэ и Любашей не должен быть большой разрыв в возрасте. Не больше, чем в несколько месяцев», — пронеслось у него в голове.

— Сколько же нашей дочке лет? — поинтересовался он.

— Четыре года и один месяц.

«Так оно и должно быть», — поверил в свое отцовство Влас.

— Совсем большая, приданое ей еще не начала готовить? — пошутил он.

— Было бы с чего, — вздохнула Ирина.

— А я у тебя зачем?

— Ты как ясный месяц — пришел и ушел. Я уже на тебя и рассчитывать перестала.

— Выходит, ты ошиблась.