Один шанс на соблазнение

Стелле казалось, что внутри у нее все охвачено холодом, что она больше никогда не согреется, что только большие теплые руки Данте не дают ей заледенеть и спасают от смерти.

Она знала, что должна оттолкнуть его и собраться с духом, чтобы предотвратить еще одну неудачу, но не могла пошевелиться. Пустота внутри ее вторила ее внутреннему голосу. Все верно. Все абсолютно верно. Она слабая, как и говорил отец, неполноценная, в чем он ее всегда убеждал. Стелла пыталась быть сильной, доказать, что ей хватит решимости исполнить миссию, которую она взяла на себя, отомстить за брата и загладить свою вину в его смерти. Но она не смогла хладнокровно соблазнить Данте точно так же, как не смогла нажать на спусковой крючок.

И вместо этого все ему рассказала.

А все из‑за того, что Данте заподозрил, будто девушка принесла с собой оружие и намеревалась ранить его. Мысль о том, что он так подумал про нее, причинила ей невыносимые страдания.

Хотя он и был уверен в том, что у нее ничего не получится, он все же считал, что она предпримет новую попытку отнять у него жизнь. Однако Стелла не могла винить его за такие мысли. Как‑никак она собиралась убить его, кто бы поручился, что не попытается снова, если вдруг ей представится шанс?

А потом Данте дал ей такой шанс. Он держал нож у своей груди и предлагал ей довести дело до конца. При этом он ласково гладил ее, и в его темных глазах читалось понимание. А Стелла в этот момент, глядя в его глаза, думала только о том, как он опекал ее прошлой ночью, как остался с ней, когда она попросила, как обхватил ее своими сильными руками и прижал к своей груди.

Она не имела права впускать его в свою душу, но почему‑то это произошло. Почему‑то он стал для нее чем‑то большим, чем просто цель или чем эгоистичный плейбой, о котором она так много читала в Интернете.

Он стал для нее личностью. Человеком со своим внутренним миром.

Вот почему у нее ничего не получилось. Мысль о том, чтобы причинить ему боль, стала для нее невыносимой.

Данте крепче обнял ее.

– То, что ты не смогла причинить вред другому человеку, совсем не делает тебя слабой, – с убежденностью произнес он. – Кто вообще вбил тебе такое в голову?

Стелла не могла оторвать взгляда от капельки крови, появившейся из ранки. От сознания, что она ранила его, пусть и случайно, ее трясло.

И это было еще одним доказательством ее неполноценности.

– У тебя идет кровь. – Она вдруг стала вырываться из его объятий. – Надо остановить ее. Может, даже наложить швы.

Данте не выпустил ее руки.

– Со мной все в порядке. И я хочу знать, почему ты считаешь себя слабой.

Сердце Стеллы билось, как птица, запертая в клетке и ищущая выход, поэтому она едва расслышала слова Данте.

– Нож острый. Он мог проникнуть глубоко, и тогда…

Недовольно фыркнув, Данте сбросил рубашку, взял в руку салфетку и небрежным движением стер кровь.

– Вот, – сказал он. – Довольна?

Однако Стелла вытянула дрожащую руку и прикоснулась к его груди. Она словно проверяла, не остыло ли его тело. Продолжает ли он дышать. Бьется ли у него сердце.

Его сердце билось. А кожа была не просто теплой, а горячей. И в мышцах под бронзовой кожей чувствовалась сила. Во всем его облике присутствовали могущество, энергия и жизнь.

Как только она могла думать о том, что сможет забрать у него эту жизнь? Как ей в голову мог прийти этот дурацкий план – заставить его полюбить ее? Какая же она наивная! С ее стороны было полным идиотизмом считать себя хладнокровной и непробиваемой. На самом деле она эгоистична и думает только о своей мести.

А о ребенке даже не вспоминает.

Глаза Стеллы неожиданно наполнились слезами. Она вдавила ладонь в грудь Данте, как будто хотела впитать его силу. Как будто его энергия, перетеки она в нее, избавила бы ее от всех изъянов, загасила бы ее эгоизм и позволила ей чувствовать себя не такой слабой, не такой сломленной.

– Котенок, – сказал Данте, – поговори со мной.

Однако в настоящий момент у Стеллы не было желания говорить, поэтому она покачала головой и с нежностью прижалась губами к ранке. Его кожа была настолько горячей, что обожгла ей губы. По ее телу волной прошел трепет, и она стала с жаром целовать его грудь. Данте на мгновение замер, а потом ласково погладил ее по голове.

– Сомневаюсь, что это хорошая идея.

Стелла придерживалась иного мнения. Ей не хотелось успокаиваться, она была против того, чтобы с ней обращались бережно. И она не принимала отказа.

– Прошу тебя, – глухо произнесла она, слегка оторвавшись от его груди. – Ты нужен мне.

– Котенок… – с сомнением проговорил Данте.

Не обращая внимания на его возражения, Стелла стала медленно продвигаться вверх, поцелуями прокладывая себе пусть к его шее, к тому месту, где мощно билась жилка. Однако этого ей было мало. Она хотела большего. Она хотела ощущать его всем своим телом, впитывать его жар в надежде, что он изгонит холод у нее внутри, растопит в душе лед, который возник в тот день, когда схватили ее брата.

Данте взял ее за волосы и потянул, вынуждая поднять голову. Наконец их взгляды встретились.