Один в поле воин

Но с некоторых пор он стал замечать кое-что знакомое. Вроде бы всё по мелочи, всё можно объяснить обычными причинами… но всё чаще закрадывались подозрения. Случалась какая-то несправедливость, какая-то гадость – и он думал, а что бы сделал с этим раньше, когда ещё из него не вырвали силу. И надо же! – иногда ровно то же самое и происходило. Резко добрели раздражённые учителя, прекращались драки, отменялись дурацкие, никому не нужные мероприятия в субботу… Уж не завёлся ли тут волшебник? – думал он. Но вычислить не мог. Насчёт Лиски ни малейших подозрений у него не возникало – ведь не могла же волнорезовская волшебница допустит, чтобы над ней так издевались! Хоть чуточку, а нарушила бы второе правило… ну кто его ни нарушал чуточку! И небо же на землю не падало! Ну или на крайняк пожаловаться ребятам в отряде, придут и защитят ребёночка, да так, что мало не покажется. А не защищали. Пока не появился Саня.

Но и Саню Гоша не подозревал – вплоть до того урока литературы, где случилась телепортация лягушек. Вот тут-то всё он и понял. И сделал далеко идущие выводы…

– Я вижу, ты глубоко задумался, – усмехнулась Валерия Игоревна, и Саня вернулся в реальность.

– Да простой план, – ответил он. – Вы встречаетесь с Еленой Сергеевной, только не говорите ей, что врач. Ну и попробуйте с ней подружиться, чтобы она вам верила… ну а потом, когда поверит, уговорите её принимать таблетки. Вы же сами сообразите, какие ей надо, и выпишете. Я даже знаю, как вас познакомить…

– Ну что ж, Саня, – спокойно кивнула она. – Как основа – принимается. С одним только уточнением. Я ничего не могу обещать. Может, не получится войти с ней в контакт. Может, окажется, что психотропными препаратами не обойтись, что нужно комплексное лечение в стационаре. Я же пациентку не видела, а не пообщавшись, точный диагноз не выставить. Поэтому давай начнём с того, что познакомимся, посмотрю… и потом вернёмся к этому разговору. Годится?

Пришлось кивнуть.

– И не раскисай! – она рассмеялась, и смех её был похож на прыснувших во все стороны солнечных зайчиков. – Ещё и не таких китов гарпунили! – любимую папину поговорку она произнесла с его же интонацией. – Прорвёмся!

И Саня ей сразу поверил.

11.

Этот июнь, похоже, собрался побить все рекорды по жаре. Солнце намертво зависло в белесом небе и отжигало по полной. «Ужас! – расстроено говорила мама. – Вот уж не думала, что придётся всё лето просидеть в пекле. Бедные дети!»

Саня себя, конечно, бедным не считал и жара его особо не напрягала. Он успел уже загореть не хуже, чем в том году в Семиполье, или в позапрошлом – в лагере под Евпаторией. И если носить на голове бейсболку, а в рюкзачке – бутылку с минералкой, то жизнь вообще казалась прекрасной. Да и Мишка не особо страдал от погоды. Мама каждый день ходила с ним в парк, а там уж было где порезвиться в тени. Плохо только, что через неделю отпуск у неё кончался.

У Сани, правда, мелькнула замечательная идея, куда бы можно было сплавить на лето мелкого. «Светлый ключ»! Там тебе все радости жизни – и озеро, и лес с земляникой-черникой-малиной, и жеребёнок Метеор… Ну и дети, конечно… Но потом он немножко подумал – и понял, чем это чревато. Вот послушается его мама, отвезёт Мишку туда, поживёт с ним денёк-другой, пообщается с Антоном Павловичем и Татьяной Олеговной, с ребятами… с Егором… Тут-то Егор ей всё и выболтает – про лысого бандюка с ножом, приставленным к горлу тёти Насти, про угрозу продать их с Саней «чехам», про непонятно откуда взявшихся боевых пчёл… После этого, ясное дело, мама вообще его из дома не выпустит, никогда и никуда.

Можно, конечно, позвонить Егору и строго-настрого запретить болтать, но толку ноль. Пообещает со всей возможной искренностью – и через пять минут забудет. Или придумать такую волшебку, чтобы при маме вообще рот не открывал? Только ведь за пятьсот километров тянуться – это сколько же силы потребуется? А кроме того, получается нарушение второго правила. Для себя ведь… ну, не совсем, конечно, для себя, а для Мишки… но всё равно, тут не от ужасной беды его спасать… походит в детский сад, не развалится.

…Из приятных утренних мыслей его вырвали первые такты песни «Back In Black». Пришлось выскочить из-за стола и мчаться в «детскую», где заливался смартфон. Звонил Гоша.

– Привет! – послышался его ломающийся голос. – Ты сейчас сильно занят?

– Да так, – пожал плечами Саня, будто Гоша мог увидеть. – Завтракаем. А потом с мамой и с Мишкой собираемся в парк.

– Можешь послать парк лесом? – перешёл Куницын к делу. – Мне тут помощь нужна, срочная. Короче, я через полчаса у твоего подъезда буду.

…Мама, конечно, вздохнула.

– Знаешь, – только и сказала она, – у меня такое ощущение, что ты каждый день уходишь на войну. Саня, ты точно не записался в подростковую банду? В скинхеды какие-то… А то ведь об этом постоянно передают, в криминальной хронике…

– Если бы я записался в скинхеды, то обрился бы налысо, – снисходительно пояснил он. – А у меня вот, сама видишь.

– Вижу! – хмыкнула мама. – Оброс чудовищно. Срочно надо к парикмахеру!