Одиннадцатый цикл

Вспомнились слова матери Люсии о резне в театре. Есть ли среди Праведниц такая, кто утратил нечто драгоценное, а теперь обрел и торжествует?

– Возможно. Я не знаю. Как не знаю и личность ведьмы. Главное – будь осторожна, – предостерег напоследок брат Клеменс.

Глава восемьдесят третья Хрома

В скрытых от наших глаз недрах Чащи под покровом всепоглощающих зарослей таится немало ужасных явлений. Однако успокаивает хотя бы то, что раши, эта непредсказуемая и смертоносная стихия, не покидают своих гнезд на севере, а Люмари все так же по обыкновению держатся скрытно и обособленно.

– Рапорт разведчиков об обстановке за чертой Седого холма

У Норы не осталось выхода, кроме как довериться мне. Не настолько, чтобы я караулил пленника, но достаточно, чтобы собирал припасы для Говарда. Связанного акара она взяла на себя. При ее смертоносной мощи это, очевидно, лучший выбор.

Говарда уже понемногу разбивала слабость. Придется обильно пить, но смерть ему точно не грозит, и раз он может двигаться, то все обойдется.

– Тебе тоже досталось от этой мрази. Почему плохо мне одному?

Я расплылся в самодовольной улыбке.

– Акары просто из другого теста.

Солдат ругнулся мне вслед, но как именно, я уже уловить не успел.

Покончив с насущным, мы сняли путы с пленника и обвязали его по рукам вокруг туловища. Нора не отнимала от его глотки клинка, а затем, забравшись ко мне на спину, превратила руку в тонкий длинный повод, что обернул ему шею, как цепному псу.

Акар назвался нам именем Йуки.

* * *

На следующий день Нора стала жаловаться и морщиться еще больше обычного.

– Садись, – не выдержал я в какой-то момент. – Дай взглянуть.

Привязав акара к дереву, я обнаружил, что она скрывает зловонную мозоль на бедре, натертую протезом. Разодранная безобразная плоть сочилась гноем – по-видимому, очень едким, поскольку его капли шипели на земле.

– Я выдержу, – уперлась она. Я недоверчиво выгнул бровь. – Мое тело крепче обычного. Раны заживают быстрее.

– Да, но ты не даешь ей затянуться.

– Дам, когда вернемся с вылазки.

Я оглянулся через плечо на Йуки. Акар следил за нами с пугающе хитрым блеском в глазах, как охотник за добычей.

– Далеко до орды? – спросил я по-акарски.

Он ответил. Я повернулся к Норе.

– Говорит, мы почти на месте. Разведаем, выясним, что можно, затем отдохнем и сразу обратно.

Нора глядела на меня в упор, но я не отводил глаз. Наконец она сдалась и кивнула.

* * *

По пути сквозь кущи акар продолжал выхаркивать оскорбления. Нора попросила перевести. Я почувствовал ухом ее теплый выдох.

– Спрашивает, почему я позволяю человеку ехать на себе верхом… Говорит, у меня нет чести.

Она рванула рукой-поводком, отчего акар шумно крякнул и оступился назад.

– Пусть помалкивает, – холодно приказала она.

Йуки еще что-то проворчал и до конца пути больше не произнес ни слова.

В сумерках ему больше не пришлось нас вести. Сквозь листву вдалеке точками лучились огоньки, и с каждым шагом все нарастал оживленный гомон.

Перед уходом мы вновь привязали пленного к дереву и теперь к тому же заткнули ему рот кляпом. Великан сопротивлялся. Остается только надеяться, что путы выдержат.

Все пухли и густели отголоски неразборчивого баса и рабочий шум лагеря. Плясали в зарослях огоньки факелов впереди. Чем ближе мы подбирались, тем отчетливее становился этот многоголосый гомон. Скрытно взобравшись на уступ, мы с Норой устремили взгляд за деревья впереди.

Вот она, акарская орда.

Впервые на моей памяти Нора непроизвольно приложила ко лбу кольцо из большого и указательного обсидиановых пальцев.

– Осулар сохрани…

Я тоже был ошеломлен. Перед нами в сторону зубчатого скального гребня впереди разлилось необъятное море акар, пестрящее самыми разными племенами, – и все трудились сообща. Одни тащили бревна, шагая в ногу; поодаль слышался перестук молотов. В островках света у факелов приказным голосом гаркали вожаки; кто-то волок огромные выкорчеванные деревья, переносил провиант. Все происходящее вселяло чувство какого-то непостижимого ужаса. Обычно племя насчитывает не больше пятидесяти акар. Клану крупнее не прокормиться, им труднее управлять, вдобавок в нашей культуре не принято так жить. Но что я сейчас наблюдаю? Сородичи не просто сплотились, но и слаженно работают, как единый организм.

– Гляди! – шепнула Нора и указала в сторону.

Я проследил за рукой и увидел исполинские метательные копья вместе с горами стрел и луки. А правее, скрытый за листвой и ветвями, стоял лучник Кинитари и обучал стрельбе шеренгу сородичей из других племен. Они выпускали стрелы в древесные стволы.

Нет. Не бревна.

На одном я едва-едва разглядел привязанную человеческую ногу.

Лучник рявкнул команду. Стрелы со свистом рассекли воздух и вонзились в плоть.