Одиночество дипломата

Американский посол в Великобритании Дж. П. Кеннеди (патриарх знаменитого семейства) говорил, что англичане должны поставить памятник Чемберлену. Парижский муниципалитет распорядился назвать одну из улиц «Улицей 30 сентября» (день подписания договора). Гертруда Стайн была организатором сбора подписей видных интеллектуалов по выдвижению Адольфа Гитлера на Нобелевскую премию мира, а депутат шведского парламента Эрик Брандт официально внес кандидатуру фюрера-«миротворца» в Нобелевский комитет. Всего через пять месяцев, 15 марта 1939 года, Гитлер растоптал мюнхенские бумажки и во главе своих солдат вошел в Прагу.

У. Браунелл и Р. Биллингс, авторы единственной американской академической биографии Буллита («So Close to Greatness» — «Так близко к величию»), рассказывали о драматических событиях осени 1938 года: «Буллит прибыл в Вашингтон к концу дня 13 октября и сразу же отправился в Белый дом, где беседовал с Рузвельтом до рассвета. Он настаивал на срочности строительства военно-воздушных сил. Эффект от его аргументации был таков, что, согласно официальной истории армии Соединенных Штатов во Второй мировой войне, президент распорядился начать немедленную кампанию военной модернизации, о чем он объявил на пресс-конференции следующим утром».

Основные решения принимались вдали от вездесущих вашингтонских репортеров, в фамильной резиденции Рузвельта Хайд Парк в долине реки Гудзон. Помимо Буллита, в доверенный круг президента входили Гарри Гопкинс, старый товарищ Рузвельта со времен его губернаторства в Нью-Йорке, и министр финансов Генри Моргентау. Билл Буллит, обладавший чутьем на талантливых людей, предложил кандидатуру Жана Монне для координации действий с французским правительством. Буллит говорил, что «доверяет ему как брату». В прошлом торговец коньяком Монне был заместителем Генерального секретаря Лиги наций, но обрел авторитет как международный финансист и экономист (после Второй мировой войны не кто иной, как Монне станет архитектором европейского Общего рынка).

Жан Монне начал секретные вояжи в Соединенные Штаты, имея за спиной мощную поддержку Буллита. На заводах корпорации «Дуглас» создавался средний двухмоторный бомбардировщик А-20 — первая в американской истории универсальная машина, пригодная для выполнения различных боевых задач. Но в военном министерстве не желали сотрудничать с французами, ссылаясь на секретность разработок и закон о нейтралитете. На совещаниях в Белом доме Буллит настаивал на производстве этой экспериментальной машины для Франции, и Рузвельт даже направил письмо военным с предложением «подчиниться или выйти в отставку». Но в дело вмешался случай. Французский пилот, испытывавший в Калифорнии новую модель, потерпел аварию и был тяжело ранен. В госпитале летчик бредил по-французски. Неподалеку оказался журналист местной газеты.

«Американская публика мало знает о кудеснике Буллите и его попытках остановить Гитлера в одиночку, — язвил журнал „Ньюсвик“. — Но после непредвиденной гибели самолета выяснилось, что он отдавал, невзирая на протесты военных чинов, преимущество Франции над армией Соединенных Штатов в получении новейшей американской авиапродукции». Осторожный Рузвельт решил спустить политический скандал на тормозах. Когда американцы наладили массовый выпуск бомбардировщика, получившего прозвище «Бостон», гитлеровские танки вкатились в Париж. Но важен и другой итог. Буллит был среди «крестных отцов» знаменитого «Бостона», одной из самых массовых боевых машин Второй мировой войны («Бостоны», в частности, составили пятую часть советской бомбардировочной авиации).

В «Третьем Рейхе» нагнеталось враждебное отношение к Соединенным Штатам, которые, согласно нацистской доктрине, нанесли удар в спину Германии в 1917 году. В то же время Гитлер считал, что Рузвельт не пойдет дальше антифашистских деклараций и будет отсиживаться за океаном. В течение 1930-х годов газеты Рейха постоянно потчевали своих читателей историями о социальной борьбе, безработице, нищете и всепроникающем влиянии евреев в Америке. В 1937 году в Берлине вышла в свет книга немецкого репатрианта из США Рехенберга с названием «Рузвельт — Америка — опасность». Соединенные Штаты изображались в ней как страна, задыхающаяся в тисках иудейского капитала, а президент Рузвельт — как коммунистическая марионетка. Известно, что фюрер «с огромным интересом» ознакомился с творением Рехенберга. Сам Гитлер не раз говорил, что «Рузвельт ведет себя как лживый мелочный еврей», а «негроидный вид» его жены говорит о том, что она полукровка.

Немного здравых голосов звучало во мраке европейской ночи. Уинстон Черчилль пытался говорить о нацистской угрозе для всей Европы. Его речи в палате общин встречали смехом. Ни одна из крупных британских газет не откликнулась на предупреждения старого Уинстона. Более того — «Ивнинг Стандарт» разорвала журналистский контракт с Черчиллем, поскольку (объяснил редактор) его «взгляды на внешнюю политику противоречат воззрениям нации».