Одиночество Мередит

Она потянулась на заднее сиденье и достала старую белую коробку из-под обуви, перехваченную широкой резинкой.

— Фотографии?!

— Фотографии я нашла, да. Но есть кое-что получше. — Она прижала коробку к груди, а когда мы зашли в дом, взяла меня за руку. — Мередит, ты обязательно должна это увидеть.

Я послушно прошла за ней в гостиную. Она села на пол и открыла коробку. Фред, тихонько мурлыча, описал вокруг моих ног свою фирменную восьмерку. Я подняла его и прижала подбородок к кошачьей макушке; под рукой билось его сердечко.

— Прочти это. — Фи протянула мне небольшой коричневый конверт.

Я опустила Фреда на пол и взяла конверт, пытаясь разгадать выражение ее лица. Оно было каким-то незнакомым, похожим на радостное волнение. Фи села рядом со мной на диван, пока я открывала конверт и доставала сложенные вчетверо листы тонкой бумаги.

— Я не хотела, чтобы мы читали их в ее доме. Это было бы неправильно.

«Дорогие Фиона и Мередит!

Надеюсь, у вас все хорошо. Я пишу вам из Белфаста! Знаете, где это? Попросите маму показать на карте. Здесь все очень дружелюбные, но я скучаю по своим ненаглядным девочкам.

Надеюсь, вам нравится в школе, и вы прилежно учитесь. Я думаю о вас каждый день. Буду продолжать писать. Было бы здорово получить от вас ответ.

Берегите друг друга.

С любовью, папа».

Я развернула следующий лист.

«Дорогие Фиона и Мередит!

Как вы поживаете? Я все еще в Ливерпуле. Мне здесь нравится — люди очень дружелюбные. Было бы здорово, если бы вы как-нибудь меня навестили. Может, во время школьных каникул?

В Глазго сейчас, наверное, холодно — надеюсь, вы не мерзнете! Вы по-прежнему любите горячий шоколад? Я обычно готовил его для вас после ванны. Кажется, это было вчера! Не могу поверить, что вы обе уже в средней школе.

Я очень по вам скучаю.

С любовью, папа».

— Сколько их там? — шепотом спросила я, проводя пальцем по слову «папа».

— Сотни, — прошептала она в ответ.

Я позвонила Сэди и отменила встречу. Сидя на полу в гостиной, мы с Фи прочитали каждое письмо.

День 1484 Воскресенье, 11 августа 2019

Я купила подержанную машину, похожую на ярко-желтый пузырь, и каждый раз, глядя на нее, не могла сдержать улыбку.

— Вот это круто! — крикнул Джейкоб с другой стороны улицы, и мы договорились, что он будет мыть ее раз в месяц за пять фунтов. Он копит на подарок маме к Рождеству.

Как только у меня появляется возможность, я езжу на свое новое любимое место — на пляж.

Если хочется выйти «в свет», но при этом не хочется ни с кем общаться, это идеальный вариант. Я могу полчаса ехать на машине с ощущением, что город находится на другом конце света. В багажнике лежит сумка, а в ней — все необходимое для любой погоды: шлепанцы, резиновые сапоги, полотенце, покрывало, широкополая соломенная шляпа, солнцезащитный крем. У каждого свой набор, объяснила мне Диана во время нашего последнего разговора. Здесь нет никаких правил.

Сегодня в мой набор вошло ведерко с совочком для Матильды. Она тоже любит пляж. Мы разулись, бегали, держась за руки, по песку и танцевали на цыпочках у самой кромки холодной воды. Наполнили ведерко ракушками и камушками, выкопали ямку и спрятали наше сокровище, потом выкопали его снова, и так восемь или девять раз, пока ей не надоело. Ей только исполнилось два, и она никогда не вспомнит меня сидящей на кухне с грустными глазами.

Иногда к нам присоединялись Сэди и Джеймс, и это тоже было здорово, — но я чувствовала, что должна наверстать упущенное с Матильдой. Я впервые увидела ее, когда ей было пять дней. После экстренного кесарева сечения Сэди потеряла так много крови, что ей пришлось долго лежать в больнице. Я ревела каждый раз, когда думала о том, сколько пропустила и в нужный момент не оказалась рядом с подругой.

— Не говори глупостей, — сказала она, когда я позвонила ей в слезах — до меня внезапно дошло, что я провела в добровольной изоляции больше трех лет. — Ты была рядом. Всегда. В смысле я всегда могла рассчитывать, что ты будешь дома, так ведь?

Она засмеялась, я тоже улыбнулась сквозь слезы и клятвенно пообещала, что буду первой, кто навестит ее в больнице, если она родит еще одного ребенка.

— О нет, для еще одного ребенка я уже слишком стара.