Одиночество в сети. Возвращение к началу

Был приятный теплый августовский вечер. Лукаш шел рядом, ведя ее велосипед. Говорили о лекции. Ее интересовало несколько моментов, которые, несмотря на популяризаторский талант ученого, она не поняла до конца. Как бактерия производит копию этого куска ДНК? Разве в ядре клетки есть какая-то фабрика ДНК? Откуда, черт возьми, берется энзим? Что это значит, что белок разрезает ДНК? Означает ли это разрыв связей нити спирали или просто разрушение азотистых оснований? Лукаш увлеченно объяснял ей, пока они шли по парковой аллее, потом он прислонил велосипед к стволу клена и начал что-то чертить палочкой на песке. Со стороны смотрелось очень забавно. Прохожие останавливались и качали головами, глядя на парня, который стоит на коленях и рисует какие-то причудливые спирали и иероглифы, говоря при этом на каком-то непонятном для них языке.

Лукаш вообще не заметил никакого диссонанса, так испортившего ее восприятие лекции.

– На редактировании или, если угодно, коррекции генов сложно заработать, по крайней мере, пока. А вот на самом анализе ДНК – очень даже можно. Тесты на отцовство, определение генетической предрасположенности к некоторым заболеваниям, генетический поиск предков приносят огромные деньги. Не знаю, известно ли тебе, что некая Анна Войчицки, бывшая жена Сергея Брина, русского по происхождению, одного из основателей «Гугла», имеет свою компанию «23andMe». Набор для генетических исследований, созданный ее компанией, уже десять лет продается как горячие пирожки, и она сама стала миллионершей. В каком-то смысле Войчицки наша. Ее отец, профессор-физик, родился в Варшаве. Только в возрасте сорока девяти лет эмигрировал в Швецию, а потом – в США. В общем, вся семья должна иметь огромные деньги. Сестра Анны, Сьюзен, это не кто иная, как руководитель одного из подразделений компании «Гугл», которой принадлежит Ютуб. Тоже наша. Даже больше, потому что у нее есть также польское гражданство. Но это так, к слову, – добавил он. – Исследование генома, – продолжил он, – это не то же самое, что его редактирование. Метод CRISPR еще никого миллионером не сделал. Этот парень придумал идею, чтобы рано или поздно заработать на ней. Он разбирается в этом, но, главное, он пошел на риск, тестируя вещь на себе. Такой подход впечатляет людей. Лично меня, так очень. Одно дело – проверять на морской свинке в лаборатории, а другое – на себе любимом. История ученых и врачей, экспериментирующих на себе, длинная. Публика всегда их уважала. Вот почему у фирмы, которой владеет этот исследователь, много заказов. Я был на сайте ODIN. Вы не найдете информации, что комплект для модификации ДНК предназначен для людей. Совсем наоборот, там написано, что люди не должны его использовать. Но где-то появляется инструкция, как с помощью этого набора редактировать… человеческий геном. Только наивные поверят, что все, кто заказывает в ODIN, хотят работать над геномом своих кошек, собак, хомяков или канареек. Ладно, хватит о генах. Интересно, я говорил тебе сегодня, что давно не видел такой красивой женщины с косичкой? А если быть точным, то никогда, – с улыбкой сказал он.

Пару сотен метров они прошли рядом в молчании.

– А уж мне-то как повезло! – сказала она, пародируя его манеру речи.

– Почему, или, как говорит Карина, warum?[31] Это ее любимое словечко, ты заметила?

На самом деле, у Карины были раскатистые «r» в произношении. В немецком это было почти незаметно, но в польском иногда раздражало. То, что Карина не успокоится, пока не спросит «почему», когда чего-то не понимает, она знала. Наверное, именно поэтому Карина занимает свою должность.

– Ты спрашиваешь warum. Да, потому что эта нитка с пиджака могла приклеиться к кому-то другому. Но прилипла к тебе. И кто тогда нарисовал бы мне в парке на песке механизм прерывания водородных связей? Ну, кто? – сказала она и поцеловала его в лоб.

Ей захотелось курить. Они остановились у небольшого кафе с садиком. Она нервно искала сигареты в сумочке. Встала и высыпала содержимое сумочки на стол. Упаковка тампонов, сахарные пакетики из «Макдональдса», помада, противозачаточные таблетки, книга, букетик сухих фиалок, жвачка, пачка салфеток для интимной гигиены, сложенная карта Мюнхена. Рядом с картой оказалась пачка ментоловых «Давидофф». Она подозвала официантку. Попросила спички и пепельницу.

Постепенно собрала все со стола. Пока собирала, подумала, что, если описать историю каждого предмета, который был в ее маленькой сумочке, получился бы роман, причем довольно толстый. Лукаш смотрел на нее с удивлением:

– Ты что, куришь?! Побойся Бога.

– В последнее время чаще. Но только ментоловые. Обычно по вечерам. Когда я скучаю по своему парню.

Она взяла книгу, когда Лукаш перехватил ее руку.

– Можно взглянуть? – спросил он.

Он внимательно рассмотрел обложку, полистал книгу.

– У нас дома ведь тоже была эта книга, только с совсем другой обложкой. Черная такая, мрачная, – тихо сказал он. – И, если я ничего не путаю, в ней тоже было что-то о генах.