Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ)

— Тогда позвольте проводить вас в покои, милая, — терпеливо предложил баронет, делая вид, что не замечает колкости.

— Послушайте, Баратеон! — эмоционально воскликнула Эвелин.

— Можно просто Орис, — будто издеваясь, перебил тот.

— Мне крайне неприятно ваше общество, Орис! — продолжила юная графиня, сделав ударение на его имени. — И я не дам согласия на наш брак!

— Этот вопрос уже решен и не требует твоего согласия, малышка! — тихо проговорил баронет, увлекая испуганную девушку в скрытый от посторонних глаз уголок и прижимая к холодной стене. — Уверен, ты изменишь свое мнение, когда мы станем ближе. В любом случае, твое сопротивление меня только заводит! Не представляешь, как я люблю укрощать строптивых кошечек…

Чем теснее прижимался Орис, тем сильнее нарастала паника в душе Эвелин. Она уперлась ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть, но силы были неравны. Еще чуть-чуть и он коснется ее губами. Нет! Не таким представляла она свой первый поцелуй.

— С вами все в порядке, миледи? — неожиданно и так вовремя раздался мужской голос за спиной баронета.

Тот замер с недовольной миной, раздосадованный, что его прервали на самом интересном месте. Эви не видела своего спасителя, огороженная нависшим над ней телом Ориса. Она считала, что это к лучшему: ей было очень стыдно, что ее застали в такой неоднозначной, унизительной ситуации. Получив свободу, юная графиня закрыла руками раскрасневшееся от гнева лицо и убежала в сторону своих покоев.

Двое мужчин, молодой баронет и королевский инквизитор, так и остались стоять рядом друг с другом, провожая взглядом удаляющуюся фигурку Эвелин.

Глава 6

Эвелин вихрем влетела в свою комнату, с шумом захлопнула дверь и, прислонившись к ней спиной, сползла на пол. Щеки пылали, сердце грозилось выскочить из груди. Она была не в силах поверить, как за один вечер могла так круто измениться ее жизнь, как невероятно быстро закончилось беззаботное детство. Молодая графиня окончательно осознала, что замужество — вопрос решенный и брака ей не избежать. Орис не отступит. И даже, если это произойдет, отец тут же найдет другого, чтобы за счет богатого жениха поправить финансовое положение семьи.

«Что же теперь делать?» — думала она, беззвучно глотая слезы.

Неожиданно раздался тихий стук о стекло. Эви вздрогнула, но догадавшись, кто это мог быть, бросилась к балкону и отворила дверь. На пороге стоял ее единственный друг.

— Бонни! — воскликнула она и, бросившись ему на шею, разрыдалась, — как хорошо, что ты пришел!

— Что случилось, Эви? — растерянно спросил паренек. — Почему ты плачешь?

— Меня собираются выдать замуж! Уже и жениха нашли! И завтра будет объявлено о помолвке… Что мне делать, Бонни?

— Я сделаю все для тебя! Только скажи, что нужно.

— Если бы я знала…

— Давай убежим, — ляпнул приятель первое, что пришло в голову. Эвелин тут же перестала реветь и внимательно посмотрела на друга.

— А ведь это прекрасная идея! Ты гений! — воскликнула она, размазывая по щекам слезы. — Только я пойду одна.

— Ты не справишься одна! Это опасно. Ты можешь пострадать.

— Это ты можешь пострадать, если нас поймают, поэтому не спорь. Я пойду лесом.

— В лесу дикие звери!

— Тогда отправлюсь дорогой.

— На дороге можешь встретить людей, а это еще опасней для такой юной леди…

— Ты прав, — пробормотала Эви и, немного подумав, добавила: — Я переоденусь в мальчика! Ступай и раздобудь мне одежду, — она развернула паренька за плечи и вытолкнула на балкон. — Поторопись! Времени осталось совсем мало… Скоро начнет светать.

Пока Бонни бегал за мужской рубахой и штанами, Эвелин подошла к зеркалу. По ту сторону стекла стояла хрупкая девушка с тонкими чертами лица и шикарными белыми локонами, спускающимися далеко ниже пояса.

«Ну и как мне сделать из тебя мальчика…?» — вздохнув, спросила она у отражения, но ответа не последовало. Расчесав волосы, Эви попыталась скрутить их на затылке, но ничего не вышло. Они были настолько густыми и шелковистыми, что легко выскальзывали из шпилек. Тогда юная графиня взяла в руки кинжал, с которым (как и обещала своему другу) ни на миг не расставалась. «Не реветь!» — приказала себе, почувствовав, как навернулись слезы, и, закусив губу, в несколько приемов обрезала свою косу.

— Эвелин… — вернувшийся в это время Бонни ужаснулся настолько, что уронил сверток на пол.

— Отрастут, — нервно хихикнула его подруга, по-детски шмыгнув носом. — Не руку же я себе отрезала, — она быстро завернула локоны в платок и сунула узелок растерянному пареньку. — Возьми, закопаешь это в саду, да так, чтобы никто не видел. А теперь отвернись, мне надо переодеться.

Перетянув лентами грудь, она надела одежду своего друга, из которой он давно уже вырос. Рубаха пришлась ей в пору, но штаны оказались слишком широкими в поясе и норовили свалиться в любой момент. Тогда Бонни взял веревку и, перекинув ее через плечо, соорудил что-то вроде подтяжек.

— Ну, как? — с надеждой в голосе спросила Эви. — Я похожа на мальчика?

— Похожа, — с видом знатока ответил приятель, — на богатого отпрыска в крестьянской одежде… У тебя нежные руки и слишком ухоженная кожа.