Одинокая лисица для мажора

— Я… — нахмурилась так, что между бровями даже запекло, — не могу понять. Себя.

— Ага-а-а. Давай понимать вместе.

Он мягко, но уверенно подтолкнул меня к койке, уселся сам и затянул меня к себе на колени. А я решила не сопротивляться.

— Хм… А давай! — согласилась на его предложение, умостившись поудобнее и положив гудящую голову ему на плечо. Уютно ведь. — Ты же опытный у нас в этом деле.

— То есть дело все же в сексе?

— То есть дело в отношении к нему. Точнее уж — от него. Вот скажи мне, Каверин, тебе часто попадались девушки, что ловили кайф от минета?

— Вопрос с подвохом, Лись? — Я качнула головой, отрицая. — Честно? Ладно. Тогда мой ответ — нечасто.

Вот как. А по его же собственным заявлениям, абы с кем он не встречался, потому как агрегат свой нашел не на помойке.

— Ясно, — вздохнула я. То есть я именно та, кем моя мать считала подобного сорта девиц. Ну и ладно.

— Хорошо бы и мне стало ясно, потому как кажется, что все стало еще хреновей, — попытался Антон заглянуть мне в глаза, но я прикрыла веки. — Слушай, вот мне серпом по одному месту про своих бывших говорить с тобой, потому как понимаю, что себе же подляну могу сделать. Но тут такое дело, Лись… Тебе, возможно, стоит понять кое-что обо мне. Я обычно же встречался с девушками, ну, скажем так, особого склада характера.

— Это как?

— Это… ну, знаешь, те самые особи женского пола, что чуть не с рождения знают себе цену.

Я аж замерла, услышав одно из любимых маминых выражений.

Глава 20. 2

— Судя по твоему тону, это как-то плохо, — нахмурилась я, не понимая. — Или это ты с сарказмом и речь ведешь о шлюхах?

— Мелкая, а тебе не кажется, что любой человек, определивший для себя свою же цену, и есть шлюха. И не важно, какого размера эта цена и в чем выражается — деньгах или дорогих подарках.

— Погоди, по-твоему выходит, что любая женщина, принявшая у мужчины подарок, уже шлюха. А как же в семьях? Если мужик содержит жену, то она сразу продажная, по-твоему?

— Не путай мягкое с вонючим, Лись. Во-первых, уж поверь, семья семье рознь и есть такие, где все как раз и держится на бабках и только на них, так что сама понимаешь. Во-вторых, принять подарок — это одно, а вести в голове учет этим подаркам, отсчитывая объем их и стоимость до той критической массы, как уже можно ноги раздвинуть или тот же минет сделать — это абсолютно разные вещи. А уж то, что только сделала для меня ты, — это вообще и рядом не стояло. Но что ты еще и сама от этого кайфанула… — Каверин резко вдохнул, так что меня на его груди подкинуло и так же резко выдохнул, поерзав подо мной. — Это отвал башки реально. Понятно стало?

— Не совсем. Скажи, если, по твоим словам, с теми, кто сам кайфует от этого, все лучше, то зачем же ты встречался с девушками, кому это не нравилось?

— Э-э-эм-м… ну, знаешь ли, вопросы у тебя… — мажор мой нервно хохотнул. — Вот чую, что нарвусь ведь, но раз пошла такая пьянка… Лись, секс в любом его проявлении, кроме насилия, — это хорошо. Плюс мы, парни, к этому относимся попроще и особенно по молодости. Любой секс лучше, чем его отсутствие. И к тому же я сразу тебе признался, что хорошим мальчиком никогда не был. Да и, собственно… похрен мне было до сих пор, мелкая. Это уже какая-то на автомате херня, понимаешь? Если есть возможность, то чего нет-то? Все какой-то движ и жизнь. — От этой его фразы у меня отчего-то больно, чуть не до тошноты, потянуло от сердца к желудку. — Да и когда сравнить не с чем, то разница в глаза не колет.

Появилась у меня крамольная мыслишка спросить его, а как было с Роксаной, если у него были к ней чувства. Но стало дико стыдно, что даже подумала о таком. И немного припекло еще внутри. Ревность это, я уже понимаю. Блин, сколько этих самых чертовых чувств разом и все во мне одной! Как бы не порваться.

— То есть, по-твоему, получается, моя реакция на минет — это хорошо, и ничего в этом неправильно нет? — решила я подытожить и прекратить себе голову ломать.

— Лись, твоя реакция на меня — вот что хорошо, и это охренеть как правильно, — он перемежал слова касаниями губ к моему виску и скуле. — Самая правильная штука, что со мной за жизнь случалась и еще будет случаться, надеюсь. А теперь поведай-ка ты мне, кто тебе всякую хрень в голову вложил, раз тебя второй раз уже подорвало так? И сколько там еще чего такого, на чем я имею шансы опять подорваться.