Одиссей

Кораблекрушение – это отчаяние. Мы привыкли бояться отрицательных эмоций и всеми силами стараемся их избегать. Нам кажется, что они разрушительны, что они мешают нам жить. На самом деле это не так. Возьмем хотя бы счастье, о котором мы говорили в предыдущей главе. Канеман определяет моменты счастья как мгновения, когда положительные эмоции достигают максимальной интенсивности – большей, нежели отрицательные[43]. Он не говорит, что для счастья необходимо отсутствие отрицательных эмоций. Мартин Селигман подчеркивает, что положительные и отрицательные эмоции не исключают друг друга[44]. Они могут сосуществовать. Вы можете переживать трудности в жизни и вместе с тем ощущать глубокое удовлетворение. Или вы можете пребывать в приподнятом настроении и одновременно скорбеть. Отчаяние вполне может соседствовать с подлинной и искренней радостью. По крайней мере так считал Сёрен Кьеркегор. Датский философ многих восхищал и выбивал из колеи. Его идеалом было отнюдь не безоблачное существование. Напротив, Кьеркегор был уверен, что тому, кто никогда не испытывал отчаяния, нечем хвастаться. Это означает, что вы жили в столь жестких рамках, что ни разу не оказывались на грани. Вы никогда не сталкивались с трудностями, которые непременно предлагает жизнь. Вероятно, вы ни разу даже не останавливались на секунду, чтобы заметить тот простой и основополагающий факт, что вы – отдельное живое существо, проживающее свою короткую жизнь в одиночестве и вместе с другими в мире, который существовал до вас и будет существовать после. И в этот краткий миг вы осознаете всю прелесть бытия и весь ужас его конечности, забвения и смерти. Человек находится между жизнью и смертью, охваченный неизбывным отчаянием.

В потрясающей небольшой книжке «Болезнь к смерти» Кьеркегор с большой психологической точностью изображает различные формы отчаяния[45]. Название книги основано на библейской истории о воскрешении Лазаря, когда Иисус говорит безутешным родственникам, что эта болезнь не к смерти. И Кьеркегор задается вопросом: а какая болезнь к смерти? Та болезнь, от которой мы не умираем, но от которой не можем излечиться, пока не умрем? Отчаяние – вот болезнь к смерти. Оно преследует нас всю жизнь, как бы мы ни хотели от него избавиться. Но отчаяние – это еще и преимущество, это возможность вырасти над собой. Не будет отчаяния – не будет и такого шанса. Не думайте, что наша цель заключается в том, чтобы с годами степень нашего отчаяния уменьшалась. Вместе с отчаянием заканчивается жизнь. От него не сбежишь. Оно останется с нами до самой смерти.

Не все идеи Кьеркегора остаются настолько актуальными по сей день – ни в психологическом, ни в религиозном смысле, но он был непревзойденным знатоком человеческих душ, включая и свою собственную. Идея поверхностного счастья так же чужда ему, как плот Одиссея чужд райскому острову Калипсо. Для Кьеркегора отчаяние – лучший способ познать самого себя, стать самим собой. Любое отчаяние связано с необходимостью честной рефлексии. Его источники – нежелание быть собой или же, напротив, отчаянное стремление наконец стать собой. Столкнувшись с отчаянием, мы испытываем боль. Это неугасимый огонь, который не пожирает вечности. Потрясающая метафора, которую можно буквально ощутить физически.

Даже величайший герой античности не мог избежать отчаяния. Пожалуй, наивысшей точки его отчаяние достигло на острове Калипсо. У него есть все, что только можно пожелать, но свои дни он проводит в одиночестве на морском берегу, со слезами вглядываясь в горизонт. Но после отъезда с острова Одиссей как будто ныряет в бездну отчаяния – во время кораблекрушения, а также дальнейших событий. Давайте рассмотрим четыре формы отчаяния, которые выделяет Кьеркегор. Если предыдущая глава была посвящена авторам, пишущим о счастье, то в этой мы отдадим должное певцу отчаяния. (См. ил. 9. Зевс или Посейдон.)

Отчаявшийся, не сознающий своего Я

На островах Блаженных,

где сажа столь бела,
томятся без движения
роскошные тела.
Бесплодно чаять, влечься,
и яств безвкусен яд.
Сознанья корчи вечные.
Воспоминаний ад.