Одиссея капитана Блада

но затем им вдруг овладела ярость. – Силы небесные! Ты решил со мной
шутить? Ты думаешь, что я тебе это позволю?
Стиснув зубы и пожав плечами, Питт переминался с ноги на ногу. Для того
чтобы привести полковника Бишопа в бешенство, требовалось очень немного.
Взбешенный плантатор стал нещадно избивать юношу, сопровождая каждый удар
кощунственной бранью, пока Питт не был доведен до отчаяния, вызванного
вспыхнувшим в нем чувством человеческого достоинства, и не бросился на
своего мучителя.
Но за всеми его движениями зорко следили бдительные телохранители. Их
мускулистые бронзовые руки тотчас же охватили Питта, скрутили ему руки назад
и связали ремнем.
Лицо у Бишопа покрылось пятнами. Тяжело дыша, он крикнул:

– Взять его!

Негры потащили несчастного Питта по длинной дорожке меж золотистых стен
тростника. Их провожали испуганные взгляды работавших невольников. Отчаяние
Питта было безгранично. Его мало трогали предстоящие мучения; главная
причина его душевных страданий заключалась в том, что тщательно
разработанный план спасения из этого ада был сорван так нежданно и так
глупо.
Пройдя мимо палисада, негры, тащившие Питта, направились к белому дому
надсмотрщика, откуда хорошо была видна Карлайлская бухта. Питт бросил взгляд
на пристань, у которой качались на волнах черные шлюпки. Он поймал себя на
мысли о том, что в одной из этих шлюпок, если бы им хоть немного улыбнулось
счастье, они могли уже быть за горизонтом.
И он тоскливо посмотрел на морскую синеву.
Там, подгоняемый легким бризом, едва рябившим сапфировую поверхность
Карибского моря, величественно шел под английским флагом красный фрегат.
Полковник остановился и, прикрыв руками глаза от солнца, внимательно
посмотрел на корабль. Несмотря на легкий бриз, корабль медленно входил в
бухту только под нижним парусом на передней мачте. Остальные паруса были

свернуты, открывая взгляду внушительные очертания корпуса корабля – от

возвышающейся в виде башни высокой надстройки на корме до позолоченной
головы на форштевне, сверкавшей в ослепительных лучах солнца.
Осторожное продвижение корабля свидетельствовало, что его шкипер плохо
знал местные воды и пробирался вперед, то и дело сверяясь с показаниями
лота. Судя по скорости движения, кораблю требовалось не менее часа, для того
чтобы бросить якорь в порту. Пока полковник рассматривал корабль, видимо
восхищаясь его красотой, Питта увели за палисад и заковали в колодки, всегда
стоявшие наготове для рабов, нуждавшихся в исправлении.
Сюда же неторопливой, раскачивающейся походкой подошел полковник Бишоп.