Одна дорога из Генуи

— Добрый день, доблестные воины, — Марта улыбнулась как можно дружелюбнее.

— Что Вы везете через наш скромный город? Не угодно ли предъявить груз к осмотру и оплатить пошлину?

— Мы фуражиры Фрундсберга и везем груз в армию в Милан. Обоз армии императора никогда не платит пошлин за проход по дорогам его подданных.

Стражники состроили рожи, будто они уже встречали фуражиров и остались недовольны встречей. Старший заглянул в телегу.

— Вы не фуражиры и везете не фураж. Вскройте пару ящиков.

— Кому вы имеете честь служить? — спросила Марта.

— Мы служим аббату монастыря Сант-Амброджо отцу Пасифико.

— Его Преподобие за короля или за императора?

— Черт его знает… — растерялся стражник, — То есть, ангел… Вообще, если аббат, то за Папу Римского.

— А Папа за кого?

— А кто у нас Папа?

Здесь в очередной раз стоит напомнить, что такой социальный институт, как «полиция» в те времена еще не сложился, и «стражник» это собирательное название не столько должности, сколько функции. Защищать мирное население от врага унутреннего, то есть, бунтовщиков, студентов, конокрадов, жидов и прочих поляков. «Солдат», для сравнения, защищает от врага унешнего, то есть, немцев, французов, всех остальных итальянцев, турок и других народов до индейцев включительно. Автор тут осторожно цитирует из классики начала двадцатого века, чтобы намекнуть, что за те четыреста лет мир не так уж и изменился.

Марта ввела стражников в замешательство. Если они не знают, на чьей стороне их господин, то как они могут уверенно задерживать грузы для армии императора?

— Я не буду ничего открывать. Мы сопровождаем груз, принадлежащий очень серьезным людям, — сказала Марта, — Нас искать не будут, а груз будут. Прольют реки крови, но найдут и отберут обратно.

— Там что, золото что ли? — спросил стражник, — Вы везете золото в Милан? Ладно врать-то! Откуда в той стороне можно взять золото? И где ваш эскорт? Думаете, я совсем дурак?

Вот зачем надо орать «золото» на всю площадь?

— В чем дело? — к стражникам, подергивая плечами и зябко кутаясь в плащ, подошел Кокки, — Это моя телега, мой груз и моя женщина.

У низших охранительных чинов иногда появляется скверное умственное заболевание, которое полностью обесценивает их охранительный смысл существования. Они, непрерывно находясь в обществе, дичают, теряют человеческий моральный облик и начинают вести себя как дикие звери. Нападают на слабых, прячутся от сильных и мимикрируют под охранителей, походя на таковых внешне, но не являясь ими по сути.

Сегодня им показалось, что женщина на побитой жизнью крестьянской телеге — легкая добыча. Но как только подошел Кокки, стражники втянули головы в плечи и по-крабьи расползлись в стороны. Этот человек очень опасен. Что может быть хуже, чем наехать на него при его женщине? Если только наехать на его женщину при нем.

Можно бы было и извиниться, но голос у всех троих куда-то пропал. Поэтому они сначала просто отошли, а потом попрятались кто куда.

— Эти недоумки видели груз? — тихо спросил Кокки.

— Нет, — ответила Марта.

— Почему они кричали «золото»?

— Угадали, но сами этого не поняли.

— Кажется, я простудился. Пока этого не видно, но я уже чувствую. Отсюда надо бежать как можно быстрее.

— Что-то не так?

— Они тут слишком злые для тихой дороги, и у них нет ни лишних лошадей, ни ослов, ни телег, ни колес. Тут буквально вчера уже не в первый раз прошли фуражиры из Милана, забрали много зерна, несколько лошадей, мулов, ослов и телег, переночевали и ушли на север.

В неглавных дорогах есть свои преимущества, но есть и недостатки. Ландриано, хотя и самая большая деревня на пути, мягко выражаясь, не центр цивилизации. Колесной мастерской там не нашлось, а колесо уже ощутимо разваливалось. Овес не продавали даже за деньги, потому что его выгребли вообще весь. Как ни странно, никакой уровень владения мечом и никакой собственно меч не помогают материализовать обратно уехавший в Милан овес. Двое из двух встреченных крестьян с телегами отказались продавать свой транспорт и лошадку-кормилицу. Кокки торговался до разумного предела и не сторговался. Можно бы было повысить предложение и выше разумного, но тогда по округе разнесся бы слух о подозрительных богачах с тяжелым грузом.

— Зря я представилась, что мы тоже фуражиры из Милана, — грустно сказала Марта.

— К дьяволу. Уходим. В следующей деревне встаем на ночь и ждем Антиллези.

Следующей деревней оказалась не деревня и даже не ферма, а водяная мельница по левую сторону от дороги. Дождик усилился. Можно бы было переждать самый ливень в Ландриано, но Кокки не хотел рисковать после того, как стражник начал кричать про золото.