Одна душа на двоих

– Ваша взяла, Мариэтта, – сказал он, сделав глоток дорогого коньяка, заметив, что она не дотронулась до своего. – Вы злитесь на меня, – заметил он.

– Нет… – начала она, но замолчала, а затем, слегка вздохнув, продолжила: – Да, немного. Я совершила ошибку, а вы не приняли моих извинений. Я сердита на себя и на вас.

Нико поднял вверх брови.

– Вы выражаетесь без обиняков, – признал он, хотя его это совсем не удивило. По его мнению, Мариэтта не сторонница риторики. Она упряма и честна, не боится говорить то, что думает.

Неожиданно она наклонилась и накрыла ладонью его запястье.

– Я не хотела подсматривать, Нико, – мягко сказала она, – и мне искренне жаль вашу жену.

Жар от прикосновения ее руки резко контрастировал с обжигающим холодом, который охватывал его всякий раз при мысли о Джулии. Мариэтта убрала руку.

– Сколько вы были женаты?

У Нико перехватило дыхание.

– Два года.

– Она очень красива.

Стало быть, Мариэтта хорошо рассмотрела фотографию. Он не понимал, что чувствует по этому поводу. Он снова пригубил бокал, сделав щедрый глоток. Нико знал только, что не хочет продолжать говорить о жене.

– Кому вы звонили? – спросил он.

Резкая смена темы вызвала недоумение на лице Мариэтты.

– Простите?

– Вы сказали, что зашли в мой кабинет воспользоваться телефоном, – напомнил он. – Так кому вы звонили?

– Моей невестке.

– Зачем?

Плечи Мариэтты напряглись.

– Затем, что хотела услышать дружелюбный голос, – сказала она с легкой обвинительной ноткой в голосе.

Нико выругался про себя. Он пришел сюда, чтобы помириться и разрядить обстановку, а не конфликтовать. Он не имел ни малейшего желания говорить об умершей жене и погружаться в пучину отчаяния. Однако мог бы пресечь любопытство Мариэтты в менее враждебной манере.

– Простите меня, – выдавил он из себя непривычные слова.

Он редко извинялся. Последний раз это было десять лет назад на похоронах Джулии, когда он просил прощения у отца Джулии, но не получил его.

– Вы можете звонить кому угодно и когда угодно. Дом в вашем полном распоряжении. Я прошу вас лишь об одном. – Нико помедлил, глядя ей прямо в глаза. – Пожалуйста, не говорите больше о моей жене.

Долгую минуту Мариэтта смотрела ему прямо в глаза. Затем опустила ресницы, прикрыв ими свой выразительный взгляд. Она выехала из-за стола.

– Я поняла вас, спокойной ночи, Нико.

Развернувшись, Мариэтта поехала в дом, оставив нетронутым бокал с коньяком.

Посмотрев ей вслед, Нико, к своему неудовольствию, почувствовал нечто похожее на сожаление. Взяв ее бокал, Нико одним махом опрокинул его. Все прошло совсем не так, как он планировал.

– Босс, похоже, ее бывший бойфренд ни при чем.

Нико откинулся в кресле с трубкой, прижатой к уху.

– Уверен?

– Да, – ответил Бруно. – В пятницу парень ездил по делам в Вену на целый день. Интуиция мне подсказывает, что это не он. Он вполне доволен жизнью и успешен. Обожает своего ребенка и красавицу-жену.

Нико проигнорировал последнюю фразу. Он нервно взъерошил волосы: сказывалось напряжение бессонной ночи.

– Что говорит судмедэксперт?

– Ждет результатов ДНК по волосу, обнаруженному в спальне.

– Поговори с ним сегодня. Позвони в полицию и узнай, есть ли у них похожие образцы. – Нико побарабанил пальцами по столу и бросил недовольный взгляд в окно. – Что по соседям?

– Осталось поговорить с одной женщиной.

– Хорошо. Просмотри список художников, который я вчера выслал тебе по почте, и постарайся… – Нико замолчал, подался вперед, а затем вскочил с кресла. – Бруно, я перезвоню.

Со стуком бросив трубку на рычаг, он выскочил из кабинета, в три прыжка преодолел холл и оказался на террасе. Прислонив ладонь козырьком к глазам, чтобы защититься от яркого дневного солнца, он взглянул на край утеса за бассейном, и у него все внутри похолодело.

Набрав в легкие воздуха, он яростно завопил:

– Мариэтта!

Она не услышала его или сделала вид, что не слышит. Скорее всего, второе. Нико громко выругался, кипя от гнева.

Он свернул на грязную тропинку, вьющуюся через заросли лаванды и розмарина и едва заметную в густой траве. На тропинке явственно проступали следы колес ее кресла, ведущие к отвесному утесу глубиной сто метров.

– Мариэтта! – снова крикнул он. На этот раз он был уверен, что она его слышит.

Плечи девушки вздрогнули. Тем не менее она даже не повернула в его сторону головы. Еще несколько быстрых и длинных шагов, и волны адреналина в его теле сменились облегчением. Она сидела гораздо дальше от края утеса, чем ему показалось. Подойдя ближе, он сжал руки в кулаки, чтобы ненароком не схватить ее за хрупкие плечи и хорошенько встряхнуть.

– Что, черт возьми, вы здесь делаете?

Она взглянула на него с легким удивлением.

– Любуюсь видом, – ответила она с безмятежностью, от которой у него свело челюсти.

Он засунул кулаки в карманы джинсов.

– А чем, скажите на милость, плох вид с террасы?

– Ничем. Просто я там просидела весь день вчера. Мне нужна смена обстановки, иначе сойду с ума. Кроме того…

Она проехала вперед, и Нико молниеносно выдернул руки из карманов, так что ткань в одном из них треснула.

– Мне так хотелось взглянуть на пляж внизу.

Он встал перед ней.

– Это далеко.