Одна из страничек освоения Северо-Востока

Снег хорошо держал, и хотя поверхность лагун была покрыта надутыми ветром застругами, идти было бы легко, если бы не встречный, буквально сбивающий с ног ветер. Шли согнувшись, напористо, но продвигались, как выяснилось, со скоростью километр в час. Десять верст - десять часов. Ледяная крупа поземки больно хлестала по лицу, липла к ресницам, слепила, разговаривать было невозможно. Хотелось скорее добраться до дома, до тепла и думалось, думалось... Побережье Чукотского моря мы с Бойковым картировали в прошлом году. Следовало распространить работы вглубь полуострова и по зимней дороге забросить возможно дальше от побережья продовольствие и снаряжение. Особого труда это не представляло - в нашем распоряжении есть две упряжки собак, трудность заключалась в другом - в работе мы могли рассчитывать только на себя, а сделать хотелось больше и лучше, район предстоящих работ был совершенно неизвестен, не было ни карт, ни проводников. Не было транспорта, годного для полевых работ в летнее время - собаки летом непригодны, да и не прокормить их. Надо было составлять топографическую и геологическую карты, определять астропункты, - то есть все время перемещаться, как-то перетаскивать места на место палатку, оборудование и снаряжение, образцы горных пород, продовольствие. Много было надо, было над чем поломать голову.

Понемногу рассветало. Справа вдоль берега четко вырисовывались нагромождения торосистого льда, и вовсе близко от нас - галечники пересыпи, на которых снег сохранился лишь в низинках... А ветер свистел, завывал, и преодолевать его было очень трудно. Вдруг собаки затявкали, рванули, свалили с ног и даже потащили по снегу Бориса, я их задержал и помог ему подняться. В это время пахнуло дымом - запах в хорошо знакомой и лишенной какого бы то ни было горючего материала равнине совершенно невероятен. Мы невольно переглянулись - что за чертовщина?! А дымом опять потянуло. Собаки рвались и лаяли, послышался ответный лай. Мы ускорили шаг и за бугром увидели палатку с дымящейся трубой, около палатки стоял Егошин и была привязана к груженым нартам наша вторая собачья упряжка. Мы быстро подошли:

- В чем дело?

- "Челюскин" потонул,- ошарашил нас Егошин.

- Как потонул?

- Льдом раздавило... Едем в Ванкарему. Там,- Егошин кивнул на палатку,- Гаврил Герасимыч, Семенов и летчики.

Известие нас ошеломило, хотя пароход давно дрейфовал и возможность аварии не исключалась. Борис стал отвязывать от пояса собак, я пошел в палатку. Петров и другие товарищи воззрились на меня с изумлением, не понимая, в чем дело, Я оглядел себя - вроде ничего. Попросил закурить, мне протянули папиросу, хочу ее взять в рот... и не могу. Раздался общий хохот - больно глупый, вероятно, был у меня вид: между усами и бородой намерзла толстая ледяная корка, совершенно прикрывшая рот. Несколько минут ушло на оттаивание ее у печки. Появился Карышев.

- Что с "Челюскиным"? Много погибло? Где? - засыпали мы вопросами Петрова. Он сообщил, что авария произошла к северу от Ванкаремы. Жертв нет. Люди - больше ста человек - успели не только высадиться на лед, но выгрузить все ценное и необходимое... Из Москвы пришло распоряжение организовать базу для спасения людей в Ванкареме, куда он с радистами и летчиками направляется.

- Придется забрать у вас собачек,- закончил Петров.

- Может быть, выехать на собаках к месту аварии по льду? - предложили мы с Карышевым.

- Ну что вы! Там много людей, груза, да и от берега далеко.

- Тем более. Следует торопиться!

Но наше предложение было решительно отвергнуто.

- Дело серьезное, нельзя кустарщиной заниматься. Из Москвы направляются самолеты, мобилизуется весь здешний транспорт, - возразил Петров.

Так началась героическая эпопея спасения челюскинцев.

В палатке мы перекусили, немного согрелись и разошлись. Петров со своими спутниками отправился в Ванкарему, прихватив наших собак, мы с Борисом Карышевым пошли на полярную станцию.

Ветер заметно стихал, идти стало много легче, но в голове был сумбур. Думалось, что все же надо бы попытаться добраться до челюскинцев по льду на собаках, может быть, захватив с собой легкую чукотскую байдарку на случай, если встретятся полыньи. Была, конечно, понятна и вся недостаточность, и вся ненадежность этого мероприятия... Но ведь и авиация в те времена была еще далеко несовершенна, и быстро добраться на самолетах до чукотского моря без наличия промежуточных баз и аэродромов казалось вещью почти неосуществимой. Беспокоила и судьба собственной работы. План, продуманный во всех деталях и тщательно подготовленный, ставился под угрозу, Как проникнуть вглубь полуострова? Где взять транспорт? Правда, времени было еще много, до весны далеко, может быть, челюскинцев успеют вызволить и вернут собак?