Одна любовь

Расплачиваюсь и, забрав все пакеты, пропускаю Теону вперёд, чтобы она была перед глазами.

Берём такси. В мою тачку всё это не влезет. Она спорт, а не бэби-бум.

В квартире малышка уже не ведёт себя зажато. Распаковывает коробки, разбросав всё по полу в моей спальне.

Сижу рядом, внимательно наблюдая за тем, что она делает. Очень сосредоточенно собирает какие-то детальки воедино. Что это, я пока не понял. Конструктор из девочки ещё тот.

К ночи мы конструируем что-то вроде замка. Тея сказала, для принцессы. Потом передумала и решила, что для неё и мамы. Ещё позже решила, что я тоже могу пожить с ними.

Часов в двенадцать она начинает тереть глаза и зевать.

Укладываю её на кровать, понимая, что нужно позвонить Ольге. Чтобы забрала девочку к себе.

Но не звоню. Только моя голова касается подушки, меня вырубает.

Утром просыпаюсь от того, что она рыдает на всю квартиру.

Ни черта не понимаю, что случилось. Она плачет, плачет, плачет.

Ношусь по дому с ней на руках, без всякого понимания, как её успокоить, параллельно звоня Ольге, чтобы она приехала.

К её приезду Тея уже не капризничает. Ест доставленные пирожные и играет в зайца.

Гольштейн заглядывает в комнату с каким-то страхом, что ли.

– Она ест на полу?

– За столом она не захотела.

– Хулиганка.

– Она так ревела, может, врача нужно вызвать?

– У неё так бывает, когда просыпается в незнакомом месте. И к тому же, она просто вьёт из тебя веревки. Вот и игрушки, и сладкое, которое нельзя, – Ольга поворачивается ко мне лицом. – Спасибо тебе, что помог нам. И почему я тогда не разглядела, что ты такой хороший парень?

– Потому что была сукой?

– Вполне может быть.

Глава 11

Герда

Мы пытались три месяца, а он решил всё за один день.

Когда я думаю об этом, то не могу не затронуть одну- единственную тему. Расскажи я ему тогда, в ту ночь, после того как Гриша меня…

Расскажи я тогда, мы бы выбрались? Между нами бы не было этой пропасти лет, моих унижений и его боли? Что же я наделала? Неужели я сломала наши жизни добровольно?

Не хочу в это верить. Это убивает. Рвёт внутренности. Часто моргаю, постоянно вытирая слёзы, растираю их по лицу.

Это «если бы» преследует меня на протяжении всей жизни. Изо дня в день. Каждую секунду. Почему-то именно сейчас хочется таблетку, чтобы перестать воспринимать реальность. Она страшная. Я всегда её боялась, этой реальности.

Всегда боялась и поплатилась за это.

Утром звонила мама, она забрала Тею к себе. Это правильно, мы не имеем права доставлять ему ещё больше неудобств, чем уже создали.

А ещё, ещё вчера вечером заходила Марина, меня только переселили в новую палату.

Она зашла молча. Села на стул у кровати и так долго рассматривала моё лицо. Я видела, как по её щеке скатилась слезинка, потом ещё одна. Бывшая Баженова отвела взгляд и только смотря в стену смогла заговорить.

– Мне очень жаль. Ты сильная девочка, ты со всем справишься.

Справлюсь. Чувствую свою злость. Она не по отношению к ней, она просто есть. Она живёт во мне. Всегда. А погружать Марину в своё прошлое я, наверное, не имею права.

– Спасибо, что пришли.

– Прости меня. Я не знала, я же не знала… я думала… Я очень люблю своего сына, я несколько лет наблюдала за тем, как ему было плохо, хоть он и достойно пытался это скрыть.

В горле встаёт ком. Пожалуйста, не сегодня. Только не сегодня. Я не выдержу этот разговор.

– Он так тебя любит. Всегда любил. Вы ненормальные. Ненормальные ещё со школы, ведь так нельзя. Но жизнь – странная штука…

– Вы нас предупреждали. Ещё тогда…

– Да. Прости меня, просто прости.

– Поздравляю вас со свадьбой, – пытаюсь улыбаться, – счастья вам.

– Спасибо, Герда. Я ещё зайду к тебе, если ты не против.

– Я не против.

Следующие две недели пролетели быстро. Теона с мамой навещали меня почти каждый день, а вот Богдан больше ни разу так и не зашёл.

– Герда Брониславовна, ну что, показатели у нас улучшились. Поэтому пару недель, вы можете побыть дома.

– Спасибо.

Серафимов улыбается и поправляет мою подушку. С некоторых пор он лично курирует курс моего лечения. И я, конечно, понимаю почему. Его попросил Шелест. Точнее, заплатил.

– Мама ваша сегодня приедет? Я дам ей некоторые инструкции, как и вам, собственно.

– Должна.

– Пусть тогда зайдёт ко мне. Кстати, там к вам посетитель.

– Кто?

– Ну, сейчас пройдёт, и узнаете.

Он уходит, а спустя пару секунд в палате появляется Шелест. Он проходит вглубь, убирая телефон в карман джинсов. От него вкусно пахнет, аромат парфюма в мгновение ока облетает всё помещение.

– Привет, – улыбается своей мальчишеской улыбкой. – Как настроение?

Смотрю на него в некоем ступоре. Он безумно красивый, завораживает. Но за всей этой лощёной внешностью я вижу его усталость.

– Привет, – заламываю пальцы. – Хорошее. Говорят, можно побыть дома.

Отвожу взгляд.

– Дома – это где?

Садится на край моей кровати.

– У мамы небольшая квартира, за третьим кольцом.

– Может, лучше поближе к больнице жить?

– В смысле?

– Я тут недалеко квартиру снял. Подумал, что так будет лучше.

– Спасибо, не стоило. Правда. Ты и так сделал очень мно…