Одна медицина. Как понимание жизни животных помогает лечить человеческие заболевания

Применяя уроки, усвоенные от старейшей в мире гусеницы к людям, мы понимаем, что за любое медицинское вмешательство микробиом платит свою цену. Антибиотики, назначенные крошечному Джо для борьбы с инфекцией, сработали, но их применение имело негативные последствия. Да, препараты уничтожили бактерии, из‑за которых покраснела кожа малыша, однако при этом нарушили хрупкий баланс его микробиома. Некоторые бактерии, включая Clostridium difficile, стали доминантными и вызвали вторую в его жизни смертельно опасную инфекцию в слизистой оболочке кишечника.

Можно ли возместить причиненный ущерб? Гусеница обновляет сочетание микробов всякий раз, когда ест, но ведь в случае Джо все сложнее, правда? Есть ли другие животные, способные восстанавливать поврежденный микробиом? Могут ли они подсказать нам новые методы лечения в случае таких пациентов, как Джо? Чтобы разгадать эту загадку, нам потребуется еще одно животное. Давайте вернемся в Западную Австралию и выясним, почему очаровательным коалам приходится есть дерьмо.

Всего в получасе езды от австралийской фермы Барри Маршалла находится национальный парк‑заповедник Янчеп. Первоначально это были охотничьи угодья аборигенов нунгар, но теперь там охотятся лишь на мороженое для маленьких посетителей и флэт уайт для их усталых родителей. Моя семья проделала большой путь по занесенным песком белесым дорогам, чтобы посмотреть на любимое животное австралийцев – коалу. Несмотря на их широкую распространенность по всему континенту, в Западной Австралии коал не было до 1938 года, когда их колонию завезли в Янчеп. После нескольких тяжелых лет борьбы со вспышками хламидиоза колонию из восьми коал стали регулярно посещать туристы, прогуливающиеся по парку. Одними из таких туристов были мы.

Старые потрескавшиеся доски протяжно скрипели у нас под ногами, пока мы пробирались к кучке людей, указывающих в одном направлении. Мы, насквозь мокрые от пота, приехали туда с маленькой дочерью, у которой в то время резались зубы, чтобы показать ей кое‑что интересное. И наконец, там, куда были направлены взгляды и пальцы всех присутствующих, я увидел мохнатую мультяшную мордочку с характерным блаженно‑обкуренным выражением.

– Смотри, Эви! – воскликнул я. – Коала!

Ноль реакции.

Кишечник коалы – это что‑то среднее между стерильным кишечником гусениц и перенаселенным человеческим чревом. Пятикилограммовая взрослая коала съедает более 500 граммов одного из 800 видов эвкалипта каждый день. Виды токсинов в этом растении, содержащем много клетчатки и мало белка, варьируются в зависимости от региона Австралии. В микробиоме коалы присутствуют специфические бактерии, способные нейтрализовать местные токсины, – благодаря им животное не погибает.

Пока мы петляли по бесчисленным тропинкам заповедника, наша маленькая дочь явно заскучала. Долго ждать слез и криков не пришлось, раскрасневшееся лицо Эви говорило об одном: пришло время подкупить ее едой. В тот момент мы переводили ее с грудного молока на твердую пищу. Мы часами месили ей фруктовые и овощные пюре, которые в итоге оказывались на полу. Через несколько лет на смену этим стараниям придут обеды «Хэппи Мил» и картофельные вафли. Коала, за которым мы наблюдали, тоже переходил на органическую пищу, но, надо сказать, немного иную.

Первые полгода детеныш коалы питается молоком матери и сидит в материнской сумке, где у него развиваются глаза, уши и шерсть.

В шесть месяцев детеныша отлучают от груди, правда, никто не предлагает ему пюре из органических фруктов. Вместо этого он, уткнувшись мордочкой в задний проход матери, стимулирует выработку жидкого кала. Эта кашица содержит уникальные бактерии, расщепляющие токсины, которые присутствуют только в местных видах эвкалипта. По сути, коалы проводят своим детенышам трансплантацию фекальных масс, снабжая их готовым, идеально сбалансированным микробиомом, необходимым для выживания.

Когда животных только привезли в Янчеп, их кишечная микрофлора не была приспособлена к местным видам эвкалипта. Смотрители, понимая, как происходит прикорм у коал, придумали гениальный план, позволивший новоприбывшим адаптироваться к западноавстралийским растениям. Они собрали фекалии коал, живущих рядом с теми же видами эвкалиптов в других частях Австралии, поместили их в кислотоустойчивые контейнеры и скормили особям в Янчепе. Естественно, микробиом коал изменился, и они смогли без проблем переваривать листья местных эвкалиптов. Можно сказать, смотрители зоопарка стали пионерами в области пересадки кала – в медицине ее начнут применять лишь десятилетия спустя.