Однажды, 31 декабря, или Вы не заняты?

Крикнув племяннику «Включай», Рената бросилась в кухню. Вытерла полотенцем щеки, достала из духовки курицу, проверила готовность и перенесла на блюдо. Достала из холодильника заранее нарезанные овощи для «оливье» и принялась смешивать их в миске вместе с майонезом, затем накладывать в салатницу.

Чувствовала, что Марат наблюдает за ней, опершись о дверную раму, но не оборачивалась. Опасалась, что снова разревется.

Устроила истерику. До чего же обидно! Но он тоже хорош. Если бы любил…

Девушка достала колбасу и запеченное мясо, положила на доску, взялась за нож.

— Нат…

— Ты фотографию когда получил: до или после приезда Снежаны?

— После.

А ведь она сама могла догадаться. Пока подруга сестры не уехала, они с Шугаевым еще планировали общее будущее. Возможно, дело вовсе не в фотографии? Что, если Снежана настолько понравилась Марату, что он решил не ждать эфемерного счастья? Риткина подруга — очень красивая девушка. Длинные ноги, ангельское личико, соблазнительная улыбка.

— Гадство, — не выдержала Рената, задев палец ножом.

Что же ей так не везет?

— Перекись есть? — подскочил Марат.

— К дьяволу перекись. — Девушка вырвала руку и сунула ее под холодную струю. — Ты поэтому на ней женился? Из-за фотографии? Или понравилась?

Рената вытащила из шкафа аптечку, достала стерильный пластырь. Попыталась распаковать.

— Кто понравился? О ком ты все время говоришь?

Марат отобрал у нее пластырь, сам заклеил палец. Ната не подняла глаз, когда сказала:

— О жене твоей, Снежане.

Сильные руки снова обвили ее тело. Рената оказалась там, где хотела быть — в объятиях Шугаева. Снова стало так хорошо, что девушка принялась вырываться. Вот только Марат не отпускал.

— Посмотри на меня, — попросил тихо, но требовательно.

— Зачем?

Девушка не хотела снова плакать. И привыкать.

— Натуся, сделай, как я прошу.

Вскинув глаза, Рената, пряча грусть, строптиво заявила:

— Мог позвонить, поинтересоваться, что за хлыщ посмел украсть твою невесту. Не доверял, значит? Или обрадовался, что сбыл меня с рук?

— Все сказала?

Ната кивнула, понимая, что жалобы ее не красят.

— Извини. В конце концов, мы всего лишь беседовали по скайпу. Глупо было надеяться… Я не об этом хотела сказать. В общем, ты имел полное право…

— Мы со Снежаной не женаты. Точнее, никогда не были женаты. — Ната не шевелилась, еще не веря услышанному. Как же так? — Но ты тоже хороша: прислала ко мне липучку с навигационным прибором в голове. Эта девица преследовала меня по всей стране. Ребятам из клуба приходилось прикрывать меня и даже прятать, чтобы твоя Снежана не вцепилась клещами в какую-то часть моего несчастного тела.

— Часть? — выдала Рената и тотчас покраснела с ног до головы.

Фисташкового цвета глаза заискрились смехом. Дьявол дернул ее вцепиться за это слово!

— Пришлось стеречь все, но особенно — безымянный палец на правой руке. Почему ты решила, что я женат?

— Но я видела фотографию в журнале. Ты с ней… — Ната вдохнула, — … целовался. А ниже было написано, что неизвестная в голубом бикини, скорее всего, невеста прежде не замеченного в амурных похождениях одинокого хоккеиста.

— Это она меня целовала. Я не успел увернуться…

— А потом Снежана прислала фотографию в свадебном платье, продемонстрировала кольцо и написала в сообщении, что вы поженились. А ты…

— Что я?

— Ты промолчал!

— Ната, ты же умница. Подумай сама: как я мог прокомментировать эту… этот кошмар, если не подозревал о нем. И чертову газету не видел. Наверное, какое-то местное издание на Гавайях. А ты почему мне не написала, не обругала? И, если ты не забыла, я тоже получил компромат.

Рената слушала и понимала, что Шугаев прав. Если он не женился, то и знать ни о чем не мог. И тут она вспомнила, почему не высказалась ему по этому поводу — если бы решилась, конечно.

— Я не могла. У нас сгорел компьютер. Рита вылила на него чай. Случайно или… Поверить не могу.

Глава 9

Рената прижалась щекой к мужской груди. Как никогда прежде она нуждалась в опоре и защите. Тяжело во всем рассчитывать только на себя. Особенно в тех случаях, когда тебя предают родные. И сейчас девушка цеплялась за Марата, потому что только он оказался рядом, и только на него она могла положиться. Пусть не полностью — пока, но Шугаеву она верила больше, чем сестре. Именно он пришел на помощь, когда Вите потребовался стоматолог. И если он не ушел до сих пор, если продолжает нянчиться с чужим по сути мальчиком и обнимает ее так, словно в мире у него нет более важного дела, значит она ему не совсем уж безразлична.

Ната украдкой вытерла слезу в уголке глаза.

— Все наладится. Обещаю. Только не плачь.

Марат взял в руки ее лицо и начал поглаживать большими пальцами скулы, глядя прямо в глаза.

— Она — моя сестра.

— Так случается. Люди — только люди, и они ошибаются.

— Дважды по одному и тому же поводу?

— По сути — все мы эгоисты, кто — больше, кто — меньше. Настолько преданные и самоотверженные, как ты, вообще редкость.

— Не идеализируй меня. Я тоже эгоистка.

— Это когда же?

— Узнала, что ты достался Снежане, и ругала ее… некрасивыми словами. Вслух.