Однажды была осень

— Маша, принеси Алису, — скомандовал он, усевшись на диван и жестом пригласив дам располагаться поудобнее. Схватил принесенную собачонку и, резко сменив интонацию, заворковал: — Ты моя маленькая, ты моя сладенькая, посмотри, Алисонька, что тебе подарили!

Алиса обнюхала шубку и вдруг зашлась истеричным лаем, оскалив крошечные белые зубки.

— Она спуску не даст! Характер! — восхитился хозяин. — Ну ладно, не хочешь — давай потом всем покажем наши наряды.

Порычав еще немного, Алиса поняла, что победа осталась за ней, успокоилась, спрыгнула на ковер… и напустила лужу. Лина в ужасе оглянулась на хозяина, но он смотрел на проделки своей любимицы с умильной улыбкой.

— Два ковра на заказ делали, раз в неделю один в химчистку возим, — объяснил он. — Вот все делают свои дела на салфеточку, а Алиске нравится этот ковер, и все тут. А тут еще гости — вот она и метит свою территорию… Ты что делаешь, дрянь такая?! — вдруг завизжал он так пронзительно, что и гостьи, и собаки прижали уши.

В комнате повисла страшная тишина.

— Чтоб знала, кто в доме хозяин, — совершенно спокойно пояснил Геннадий Матвеевич.

— У вас чудесная собака… — проговорила Лина, чтобы разрядить обстановку. — У нас ее все очень любят.

— А хотите, я покажу вам ее игрушки? И одежку? И посудку? Вы же хотели посмотреть, — вдруг вдохновился хозяин и, не дожидаясь ответа, закричал: — Маша! Маша! Принеси нам все Алискино, я показать хочу!

Невозмутимая Маша немедленно явилась с ворохом мисок, тряпок, игрушек, расчесок — и битых полчала всем пришлось, ахая и всплескивая руками, изображать искреннюю заинтересованность и восторг. Поначалу им было и вправду любопытно, но быстро надоело.

— А вот это Алискина брошь от «Картье», — расхвастался хозяин. — Настоящие бриллианты. Купил в Париже, как раз ей на Новый год. А сегодня под елку положил, у нее в комнате своя елка! Она так радовалась!

«Да он же чокнутый!» — затосковала Лина, оглядываясь на Веронику, у той тоже был озадаченный вид.

Следующим пунктом развлекательной программы был просмотр фотоальбома, посвященного первому году жизни Алисы. Полина вцепилась в него с энтузиазмом, заслужив наконец благосклонную улыбку хозяина. А Лину и Веронику избавил от этой радости приезд аниматоров. Они играли с собаками, а гости во главе с хозяином аплодировали, умилялись и восхищались. На втором часу действа Лина почувствовала, что у нее уже сводит лицо от прилипшей улыбки. Подпихнув локтем Веронику, она подозвала Машу и шепотом уточнила, где здесь туалет. Оказалось — недалеко, метров пятьдесят по коридору с двумя поворотами.

— Неужели золотой? — ахнула Вероника, проводя пальцем по унитазу, и тут же сообщила с облегчением: — Нет, металл какой-то. А ты заметила, что у него во дворе своя охрана?

— Ника, я хочу немедленно уехать, — решительно сказала Лина. — Этот ваш Геннадий — псих, и я не намерена больше тратить время на этот идиотский визит.

— Да ты что? Он обидится!

— Плевать! Он мне кто — сват, брат? — развоевалась Лина. — Я сейчас скажу, что у меня разболелась голова, и уеду.

— А как же я?.. — жалобно начала Вероника.

— Пойдем вместе, даже лучше, — решительно кивнула Лина. — Наврем, что нам надо… ну, в театр, например.

— Нет, как я избавлюсь от этой тетки, которая обслюнявила уже весь альбом? Ты сможешь забрать ее с собой?

— Ты что — остаешься? — изумилась Лина.

— Галка, ты знаешь, какой это человек? Если я его заполучу, все наши тетки лопнут от зависти. А если я хотя бы не попытаюсь, то меня поднимут на смех. Я его хочу! Тем более если вы уйдете, он обидится, а я останусь его утешать.

«Черт меня дернул с ней связаться, — злобно подумала Лина. — Назло мужу кидается на всех подряд. Ненормальная. Все они тут сумасшедшие. Одна я с головой дружу».

Эта мысль ее неожиданно рассмешила, придала сил, так что, вернувшись в гостиную, она с милой улыбкой сообщила хозяину дома, что только что звонил ее муж и ей необходимо спешно вернуться домой. Геннадий Матвеевич, как раз собиравшийся приступить к нарезанию торта с одинокой свечкой наверху, насупился и посмотрел на Лину неприязненно — надо понимать, он не привык, чтобы его гостеприимством пренебрегали. Но Лина ловко ввернула еще один комплимент относительно красоты и хороших манер его ненаглядной Алисы и вырвалась на свободу почти прощенной. О Полине она даже не подумала, авось и без нее они найдут общий язык на почве любви к жизнеописаниям йорков. А уж Вероника и вовсе сама выбрала свою участь. Как в анекдоте — это ж надо так любить деньги. Или она так любит мужчин? Еще и Валентина ей подавай… Шиш с маслом!

Вернувшись домой, Лина не могла ничем заниматься — муж готов был слушать идиотский рассказ о ее сегодняшних приключениях сто раз. Он слушал внимательно, не перебивал и почти не смеялся, чем Лину очень озадачил.

— Ты меня слушаешь, как генерал разведчика! — рассердилась она. — Надо было тебе еще и «языка» привести сюда, чтоб ты побольше узнал о своем ненаглядном Харламове!

— Это был бы идеальный вариант, — согласился муж. — Такая информация дорого стоит.