Однажды была осень

— Тесновато, конечно. Зато зимой не холодно, — согласилась Лариска, разливая чай, и вдруг жалобно пропела: «Нет у нас подушки, нет и одеяла, жмемся мы друг к дружке, чтоб теплее стало». Мы спектакль в доме творчества ставим на Новый год, «Кошкин дом на новый лад», ребята сами такой сценарий сочинили! Галь, тебе чай с сахаром или без?

— Если конфеты, то зачем еще сахар? — не поняла Лина. — Так вы не думали про ипотеку? Сейчас все берут.

— Брать-то берут, да тут другая беда — отдавать надо. А с наших зарплат только ипотеку и брать.

— Слушай, а ведь Толя хороший врач. Может быть, я поговорю и попробую его устроить на работу в платную клинику?

— Нет! — замахала руками Лариска. — И слышать не хочет. Говорит, с больного человека деньги вымогать — грех, и здорового лечить, как в частных клиниках делают, — тоже ничего хорошего. Потом, он своих детей любит, днюет там и ночует. И они его. У нас стихов, рисунков — полный шкаф. И выбрасывать не смей. Да ты не думай, Галка, я не жалуюсь. Просто ты привыкла, что у тебя места много, а народа мало, вот тебе и дико. А я наоборот привыкла: чтоб все друг у друга на голове и дым коромыслом. Иногда дома нет никого, думаю — ура, в тишине посижу! А через час телевизор или радио включаю, а то тишина, как в музее, — на уши давит. Думаешь, если бы мы в таком доме жили, как у тебя, то у нас бы много места было? Фигушки! Мы бы тогда Толиных родителей из деревни забрали, кучу собак и кошек завели, да и как бы я стала прибираться на такой территории? Спасибо, я и тут-то не успеваю. Да чепуха все это… Я тебе про другое расскажу…

Лариска замолчала и заговорщицки покосилась в сторону закрытой двери. Но там не было никого, кроме Ричарда, разочарованно вздыхавшего из-за того, что ему так и не дали облизать очаровательницу Буську.

— Толя тут затеял такую авантюру, рассказать — не поверишь! «Остров сокровищ» и «Робинзон Крузо» вперемешку. Говорит, если выгорит — то у меня будет знаменитый муж. Но, если честно, не особенно-то я верю… — Лариска говорила загадочным шепотом, наклонившись к ней поближе.

Лина заскучала, подумав, что на этот раз обязательная часть разговора о жизни и делах Ларискиного семейства явно вышла за рамки регламента и непростительно затянулась. К тому же она отчего-то обиделась на Лариску, которая на этот раз отозвалась о Линином доме без обычного восхищения, а как-то невнимательно, если не сказать — пренебрежительно. И к тому же она приехала сюда вовсе не затем, чтобы слушать всякую чепуху про феерические планы Толика насчет грядущей славы, она хотела хоть что-то разузнать про Плюсика.

— …но я же его знаю как облупленного! — продолжала тем временем Лариска. — Я знаю, что мой Толька такую авантюру сам не придумает, а вот если друга поддержать — это хоть к черту в пекло. Короче говоря, я его в угол загнала, он и рассказал мне под великим секретом, что операцию организовал наш Валечка, да еще и не он сам, а его друг. Короче, их там целая банда! Ну, и Толика втянули, в экспедицию собираются, им врач нужен. Говорит, отпуск возьму и поеду, три года уже в отпуске не был.

— Опять за тюльпанами, что ли? — живо отозвалась Лина, радуясь, что разговор сам собой вышел на интересующую ее тему.

— Да что ты, за тюльпанами! Это они летом ездили. Я же тебе говорю: рассказать — не поверишь! Я сама сначала не поверила, — начала было свой рассказ Лариска, но тут в кухню припрыгал на одной ножке младший, Данька, а вместе с ним влетел Ричард, который тут же приступил к осуществлению своих намерений относительно Буськи. Когда вторая волна нашествия схлынула и на кухне опять воцарился штиль, Лина настойчиво вернулась к прерванной беседе. Она не забыла, зачем пришла.

— Слушай, Лариса, я тебе тоже, если честно, хотела такое рассказать, чему сама не поверила. Представляешь, позавчера Валька пригласил меня в ресторан.

— Ого! — с веселой многозначительностью откликнулась Лариска. — И что бы это значило?

— Я вот до сих пор думаю: что бы это значило? А оказалось, что он в этом ресторане поет! И не просто поет, а как цыганка! В парике и в платье! Представляешь? Я чуть со стула не упала! Сбежала, не дождавшись конца. Мне так стыдно было. Думала, он нормальный мужик, очень даже привлекательный… То есть у нас все так говорят на работе. А тут такое… Он что — совсем с приветом, да? А еще его жена говорила, что он женщинами не интересуется. — Лина выглядела возмущенной, но на этот раз ждала не поддержки, а опровержения.

— Ага, значит — привлекательный, — четко выделила главное Лариска и улыбнулась от уха до уха. — Поет, значит? Как цыганка? И ты подозреваешь, что у него неправильная сексуальная ориентация. Бедный, бедный Валя. Я, конечно, не знаю, зачем он тебя туда привел и, самое главное, почему тебе ничего не объяснил, но он же у нас такой… сложный. А я вот сейчас возьму и все его тайны выдам. Он, конечно, трепаться не велел, но и молчать особо не просил. Тем более что свои все и так знают.