Однажды. Не ты. Не я.

Это — самое невероятное предложение, когда-либо полученное одним Творцом от другого. Мы не играем с чужими мирами. Это — табу.

— Ты отдашь мне Истензию??

— Да. — Тристан сливается со мной, наши облики то исчезают, то появляются на берегу. — Да, Алали. Я отдам тебе всё, что у меня есть, даже Истензию, только не оставляй меня. Жизнь этого смертного закончится в два вздоха, а мы с тобой вечны. Я буду любить тебя вечно.

Слышал бы его Влад!

Два Творца на берегу Северного озера, грозовая туча на гальке, мы впитываем друг друга, не ощущая ничего, кроме одиночества и усталости от безграничной власти.

— Останься со мной, Алали, — умоляет он.

Звучит романтично, правда?

Да и сцена, что надо. Мускулистый смуглый мужчина, чёрные волосы развеваются по ветру. Рядом светловолосая зеленоглазая девушка в белом платье. Наши облики соответствуют тому, как мы выглядим в мире творцов. Застыли на берегу в страстных объятиях, а вокруг — спирали шторма и косые росчерки молний.

На самом деле, страсть Тристана утомляет. Каждая встреча заканчивается скандалом и бесконечными требованиями. Он тайком жаждет неподчинения, но, получив желаемое, не может мне этого простить.

Он не может меня не любить, но вечность длится слишком долго.

Мне пора.

Надвигающаяся буря уже стёрла строки, нацарапанные на снегу. Однажды. Не ты. Не я.

Тристан всё ещё не сдаётся.

— Не оставляй меня, Алали, и я подарю тебе мою жизнь. Всю. Навсегда.

Пробирает до костей.

Кого угодно, но не меня, я научилась не верить его словам. Несколько веков назад я бы поддалась на провокацию, но принадлежность утомляет. Мне не нужна Истензия. Я и с Шианом справиться не могу, не говоря уж о самом Тристане.

Молнии исчезли, и вокруг зависла предгрозовая серая тишина.

— Прекрати беситься, Тристан, иначе напугаешь мой народ. Неужели ты думаешь, что я не отличу твои молнии от настоящих?

— Из-за этого смертного ты совсем забросила Шиан, — повторил он слова Влада и швырнул молнию в замёрзшую лужу. Лёд треснул, выпуская фонтаны жидкой грязи. — Однажды тебе придётся принять решение. Либо останься со мной навсегда, либо никогда больше не возвращайся, — укорил он, и я виновато улыбнулась.

Между нами с Тристаном почти человеческая привязанность, а на большее мы не способны. Слишком долго живём, слишком медленно и неохотно чувствуем. Слово «навсегда» — всего лишь манипуляция, к которой Тристан прибегает, когда хочет подыграть мне и показаться человеком.