Однажды в Москве. Часть II

Толик разлил водку по стаканам и кивком пригласил. Мы молча выпили. Павел неуверенно спросил.

– Ты в состоянии слушать? Есть еще кое-что.

– …

– Я встретился с Тощим. Ты им нужен. Он хотел со мной приехать, я еле отговорил. Сказал, тебе нужен покой…

Дальше я, застывший, смотрел как Старший что-то излагает, иногда сдержанно жестикулируя. После он куда-то исчез…

…Джулия натянуто улыбалась над моими неуклюжими попытками оправдываться.

– Да я с нею просто танцевал! Это она пригласила.

– Бедненький!.. А ты не хотел, да-а? Как мне тебя жаль.

– Ну это же танец, Джуль?..

Мы с Реной Агаевой – голубоглазой шатенкой с искрящимся смехом – случайно оказались вместе на дне рождении одного моего городского приятеля. Она тоже кировская, но проживала на другом конце поселка – около Башни. Поскольку были знакомы, сели рядом. Да, я ухаживал. В смысле, за столом – землячка же… Пили шампанское. Ну, приподнятое настроение…

После она потащила меня танцевать.

Вдруг дверь открывается и, надо же, вламывается Джулина тетя с огромным тортом “Апшерон”, и перед ее обалдевшим взором лучший друг ее любимой племянницы танцует с какой-то смазливой девицей в обнимку, а эта оторва еще и успела положить голову на мою грудь, так как ростом была до моих плеч.

Потом выяснилось, что Джулина тетя близкая подруга мамы именинника…

– Танец, говоришь?.. Ну, хорошо. Скоро свадьба Оксаны. Там будет много кавалеров вроде тебя. Я буду со всеми танцевать. Никому не откажу. Это будет просто танец.

Как представил эту картину, мне стало дурно.

– Не-ет!.. – я со страхом завопил. – Я больше не буду!

Она довольно закивала:

– То-то!.. Но ты будешь наказан. Ты напишешь за меня все сочинения по литературе до конца полугодия. На 5-ку. Или я запишусь в танцевальный кружок.

– Согласен! Я согласен!..

– И пусть это будет тебе уроком. Танцевать – только со мной!..

…Романовы, скрестив руки на груди, смотрели тревожным взглядом. Марго в стороне беззвучно плакал.

Мысли вдруг утянули меня на кладбище, где в холодной, сырой земле покоилась Джулия. Только сейчас на глаза навернулись слезы…

Не помню, как меня уложили, накрыли, и я отключился. Видимо, защитная реакция организма. Сознание словно провалилось в глубокую бездну…

Когда проснулся, все трое сидели над изголовьем. Я спал сутки. Марго – со слезами и с окаменевшим лицом. Безусловно, Арам рассказал ей про Джулию. Из этих троих только она по-настоящему понимала, что у меня в душе творится. Встретивший с моим взглядом, она резко встала, вытерла глаза и почти выбежала из комнаты.

Кажется, Павел не сразу сообщил, почему я нужен Трофиму. Потому я успел вспомнить за эти несколько минут чуть ли не все счастливые страницы нашей с Джулией жизни.

Словно издалека я услышал продолжение речи Павла.

– …со взрывом в Краснопавловске. Подробности не сообщил. Велел только передать, что им нужны любые документы твоего “клиента”, которые могли бы идентифицировать его личность. Остальное сам скажет.

– Много там погибло? – это Толик. – По ящику где-то 10 -12.

– Как минимум раз в десять больше, – Павлик улыбнулся. – Машина врезалась в казарму, где они спали. Там камня на камне не осталось. Раненых наши начали добивать в госпитале, но местные менты очухались, выставили посты и теперь к ним не подступишься. Но раздобыли список личного состава этого подразделения. Тощий поклялся, что всех замочит.

Менты из-за погибшего коллеги на дыбы встали. Ведут параллельное расследование. Напрасно ты его… – укорил он брата.

– Извини, братан, но мне надо было кореша спасти, – Толик огрызнулся. – И мента до меня снял снайпер. Я видел, как он качнулся.

– Он все правильно сделал, – я словно чужим голосом выдавил. – Спасибо… Толик.

Павлик покраснел. Видимо, вспомнил Мансура.

– А как в Москве? Со всеми расправились? – это Толик.

– Каж, главарь соскочил…

“Плохо. Если Куцеба вновь ушел, считай, все коту под хвост…”

Вдруг я понял. Тощий хочет координации действий с ФСБ. Мне предложат встретиться с Никитиным.

– Как прошло разблокирование военного городка?

Павел улыбнулся:

– Гладко, как ты и предположил. Когда наши БМП выехали в направлении их блокпостов, те быстро сели на технику и отчалили. Словно ждали. Правда, до этого над Городком начали кружиться вертушки. Тощий сказал, что это были наши вертушки.

“ГРУ. Все-таки решились…”

– Так нам готовиться? – Толик нарушил наступившую паузу, пока я переваривал полученную информацию.

Я кивнул:

– Выезжаем через час. Берите только стволы…

Остальное железо мы спрятали в сарае у калитки, где хранились дрова…

Глава XX

К кладбищу мы подъехали глубоко ночью. Машину припарковали рядом с кирпичным забором, где в одном месте виднелся узкий проход и оттуда, втиснувшись, можно было пробраться внутрь. Видно, в старой закладке забора сначала преобразовалась трещина, увеличенная со временем под воздействием природы. А после люди, чьи могилы близких находились рядом, сами расширили ее, ленясь доходить до входа.

Опять валил снег, но, на наше счастье, не мокрый. А то бы до могильного участка Манучаровых, находившегося достаточно далеко, по мокрой грязи пробираться было проблематично.