Однажды в Тоскане. История обычного счастья и необыкновенно вкусной еды

– Тони тоже был агрономом. Да ещё каким! Здесь территория в 40 гектаров. Когда Тони был жив, здесь росло 2000 деревьев. Сейчас – 10 000 деревьев. Семи разных сортов. Он всегда говорил, что мечтает выпустить «феррари оливкового масла». Хотел создать фермерскую альтернативу большой промышленности.

Джованни увлечённо рассказывал:

– Оливковое масло в Италии делают со времён Древнего Рима. Древние римляне брали налоги оливковым маслом. На завоёванных территориях они просили жителей сажать оливковые деревья. Поэтому они – деревья мира. Каждому сословию полагалось своё масло. Самый низший сорт, так называемый lampante, то есть подходящий для ламп, давали рабам. К сожалению, мы сегодня – как рабы Римской империи. Употребляем масло для ламп. А Тони хотел, чтобы люди учились отличать подделку от хорошего масла. Мы же не рабы, в конце концов. Мы имеем право на лучшее. Самое качественное! Eccellenza italiana!

Джованни подошёл к оливковому дереву, взял ветку.

– Вот, смотрите. Ещё не пришли в себя. В прошлом году была аномальная зима, мы не ожидали. Минус 12! Потеряли половину оливок. Эх, а в этом году всё нет и нет дождя. Возможно, будет засуха.

Джованни увлечённо рассказывал, как важно собирать оливки вовремя, пока они зелёные. Собирать зрелые оливки намного проще: трясёшь дерево, и оливки падают. На упавшие оливки можно нечаянно наступить, подавить их: начнётся процесс окисления. И всё, прощайте, полезные антиоксиданты. Джованни собирает только вручную, когда оливки ещё зелёные.

– Именно поэтому у нас такое великолепное масло, – сказал Джованни гордо.

Они ходили между оливковыми деревьями. Маленькая такса весело подпрыгивала рядом.

– Это, кстати, правнучка собаки Тони. У него была такса. Смешная такая. Он наряжал её в красную жилетку. Сам был модник и собак модными делал.

Марина остановилась. Она вспомнила свой сон. Такса в красной жилетке. Что происходит?

– Ну что, пойдём пробовать масло?

– Конечно, с удовольствием. Ещё я хотела узнать, может, у вас есть возможность принимать здесь гостей? Я фестиваль организую, наверное, слышали. У нас проблемы с виллой Фильци.

Лицо Джованни сделалось серьёзным.

– Была такая возможность. Тони здесь такие праздники устраивал. Мы шутя называли его главным организатором мероприятий. Такой был затейник! Но сейчас здесь всё не в лучшем состоянии. Я занимаюсь только оливковой рощей, а сын Тони приезжает редко: много работы.

Они вошли в дом. Просторный салон, камин, старинная мебель. Марина втянула воздух, в нос ударил запах огня и чего-то до боли знакомого.

На большом деревянном столе стояли бутылки оливкового масла. Тони открыл одну и налил немного масла в пластиковый стаканчик.

– Вот, – протянул Марине стаканчик. – Сначала просто понюхайте.

Масло пахло зеленью.

– А теперь попробуйте на вкус.

Марина сморщилась.

– Щиплет.

Джакомо воскликнул:

– И правильно! Масло должно быть горькое – это антиоксиданты, их мы чувствуем по бокам, в районе щёк. Оно должно быть острое, у него противовоспалительные свойства, мы их ощущаем в гортани. Масло – настоящее лекарство, но только если его правильно делать.

Марина заметила на комоде чёрно-белые фотографии. Джованни взял одну.

– Вот, кстати, это владелец. Он здесь с сыном и внучкой.

На фоне каменного дома сидел мужчина лет пятидесяти, на коленях у него – маленькая девочка. Сзади стоял мужчина помоложе.

Марина держала фотографию и понимала, что где-то уже её видела. Но где… Она взяла телефон.

– Можно сфотографировать на память?

– Да, конечно.

– И да, я возьму масла, сколько есть. Бутылок пять точно. Отвезу в Москву.

– Вы из Москвы?

Джованни поставил бутылки в пакет. Марина протянула ему деньги.

– Да, из Москвы.

Джованни подошёл к полке, достал оттуда неваляшку.

– Вот, по-моему, это русская игрушка…

Марина уставилась на игрушку.

– Откуда здесь неваляшка?

– А, точно, неваляшка называется. Никак не запомню это слово.

У Джованни зазвонил телефон. Он ответил, потом обратился к Марине:

– Извините, мне пора идти. Спасибо, что заехали, приезжайте ещё.

Марина шла к машине и продолжала думать о той фотографии. Ну где, где она могла её видеть?

В тот вечер Марина задержалась в штабе допоздна.

Когда собиралась уходить, на пороге появилась тень.

Это был Андрей.

Марина вздрогнула.

– Простите, что напугал вас. Вот приехал заранее, хочу порепетировать.

– Да-да, конечно, все сцены уже готовы.

Марина взяла со стола сумку. Накинула пиджак.

– Уже поздно, я пойду.

Она направилась к двери.

– Марина, – окликнул её Андрей. – Не послушаете, как я играю? Пожалуйста. Заодно скажете, как вам мой фрагмент.

– Ладно, договорились. Но я буду честной. Если не понравится, так и скажу.

Луна в тот вечер светила так ярко, что фонари были ни к чему.