Однажды во сне. Другая история Авроры

Филипп лежал на боку, подперев голову ладонью, и с улыбкой смотрел на Аврору. Она негромко выругалась себе под нос, жалея о том, что у нее нет одеяла, которое можно было бы натянуть на голову.

— Ну, так что? — спросил принц, хлопая своими длинными ресницами.

— Давай поскорее заканчивать со всем этим, — сказала она, имея в виду «найти фей», «найти способ победить Малефисенту», «Покончить с Малефисентой» и, наконец, «Проснуться». Со всем остальным она собиралась разобраться после того, как выполнит все пункты своего плана и проснется в реальности. Вот тогда и будем выяснять, обручены они с Филиппом по-прежнему или нет. И с родителями будем выяснять отношения, и еще много чего выяснять будем. Нет, ну почему его высочество принца угораздило проснуться так рано, а? Не дал ей насладиться лесным утром и редким покоем в ее бедной измученной противоречивыми воспоминаниями голове.

— Это надо понимать так, что ты меня простила, да? Тогда, пожалуйста, один поцелуй. Всего один. В знак примирения.

Аврора презрительно подняла бровь — непроизвольно или нет, но получилось это у нее точь-в-точь как у Малефисенты.

— Вашу дурацкую просьбу принц, я предпочитаю оставить без ответа, — в лучших традициях придворного этикета объявила она.

Аврора с оскорбленным видом поднялась со своей подстилки. Филипп театрально вздохнул и остался лежать, глядя на принцессу. Она повернулась к нему спиной и замерла, увидев перед собой его же. Филипп шел к ней через лесную поляну с большой рыбиной на плече.

Как же он это?.. Когда же он это?.. Он ли это?!

— Честно говоря, я цветов хотел нарвать, чтобы извиниться перед тобой по всем правилам, но они здесь какие-то невзрачные. А потом решил, что каша у тебя тоже уже поперек горла стоит, прогулялся к ручью, и вот…

Он замолчал, увидев своего двойника. Двойник, тоже молча, следил за ним, лежа на подстилке из сосновых иголок. Аврора потрясенно переводила взгляд с одного Филиппа на другого.

Филипп Рыболов сбросил с плеча добычу и выхватил меч.

— Роза, назад! — крикнул Филипп Лежащий, вскакивая на ноги. — Это новый демон Малефисенты!

— Это он демон, Роза! — возразил Филипп Рыболов, краснея от гнева.

— Рассказывай сказки! — хмыкнул Филипп Лежащий, вытаскивая свой меч. — Я всю ночь спал здесь, рядом с Розой, а вот откуда ты только что появился, дружок? Не из преисподней часом?

— Это я спал здесь! — возмутился Филипп Рыболов. — Просто проснулся два часа назад. Из-за нашей с Розой ссоры. И к ручью пошел. Рыбу ловить.

— Да неужели? — ехидно спросил Филипп Лежащий. — А вот я прекрасно спал. И Роза, между прочим, тоже. А ты, значит, до солнышка встал, и рыбачить, рыбачить… Занятно.

Аврора растерянно переводила взгляд с одного принца на другого. «Проснулся и пошел рыбу ловить? — проносилось у нее в голове. — А почему бы нет? Мне самой каша надоела. Но с другой стороны, умеют ли принцы вообще ловить рыбу, вот вопрос».

Не известно, умел ли Филипп Рыболов читать мысли, но он ответил так, словно Аврора размышляла вслух.

— Ничего занятного или странного. Я люблю рыбачить. С детства. Между прочим, рыбу ловить даже римские императоры любили. Это помогало им расслабиться, отдохнуть…

— Ты у какого-нибудь древнего автора это вычитал, да? — рассмеялся Филипп Лежащий. — Прокололся, братец! Ты демон! Я ненавижу латынь, вот, Роза мне не даст соврать!

Принц Филипп терпеть не мог латынь, это верно, но было что-то в Филиппе Лежащем такое… Ну, неправильное что-то…

— Так, тихо, тихо, — сказала Аврора, мучительно пытаясь понять, кто из двух Филиппов настоящий, а кто демон. Демон — тот, кто лжет. А кто из них лжет? «Нужно проверку им устроить», — решила принцесса.

Оба Филиппа выжидающе смотрели на нее.

— Как зовут твоего коня? — спросила Аврора.

— Самсон, — в один голос ответили Филиппы, метнув друг на друга свирепый взгляд.

— Ладно… — глубже нужно копать, глубже, в недавно вернувшихся к ней воспоминаниях. — Какой цветок ты сорвал для меня в день нашего знакомства?

— Нарцисс, — ответил Филипп Лежащий.

— Не знаю, — жалобно сморщился Филипп Рыболов. — Я вообще названий цветов не знаю, только разве розу и ромашку. Ну, маленький такой был цветок, желтенький вроде бы. Со сладким запахом. Я еще подумал, он на тебя похож.

— До чего романтично! — закатил глаза Филипп Лежащий.

Аврора подумала, что для обычно добродушного Филиппа это слишком язвительное замечание, пожалуй. Ей нужно было сейчас рассуждать логически, но разве такое возможно во сне? Дело осложнялось тем, что Малефисента отлично знала все мысли и воспоминания Авроры, на них она, собственно говоря, и выстроила весь мир Тернового замка. Очевидно, и слугам злой колдуньи известно об Авроре все, что знает о ней их хозяйка. Ну, хорошо, об Авроре Малефисента знает все. А о Филиппе? О том, что с ним было до знакомства с Авророй? Так-так-так… это, пожалуй, то, что надо.

— Расскажи мне о самом ярком воспоминании из своего детства, — попросила она.