Однажды замужем

Читались веселые эпиграммы: друг на друга, на начальство. И каждый исполнитель тайком поглядывал на ЖЗЛ, словно только она могла оценить по достоинству. Настала и очередь Полины: тоже села за пианино. Когда-то готовила себя к сцене, теперь и пригодилось — аккомпанировала себе вполне профессионально, исполнив песню из «Семнадцати мгновений весны». Мелодия та, а слова другие — сами написали:

У каждого мгновенья свой черед,
Свой почерк, свой резон, своя отметина.
Мгновенье иль сотрет, иль вознесет,
Когда тебя начальство заприметило…

Краем глаза Полина видит Романа Грызлова. Он смущенно улыбается. Все, конечно, поняли, что это адресовано ему, Ромке.

Роман был самым остроумным, самым веселым на курсе. Но, став преподавателем, посерьезнел быстро. Вначале Полина думала, что это новая, так сказать, более тонкая форма розыгрыша. Когда Роман без тени улыбки, скажем, говорит: «Да-а-с, подраспустился, подраспустился народишко! Надо бы создать такую комиссию, чтобы все друг друга контролировали». Но потом поняла: не шутит Грызлов — со своей идеей ККК — комиссии кругового контроля — выступил на профсобрании:

— Деканату трудно уследить за нами: преподавателей слишком много. А ведь не секрет, что далеко не каждый из нас настолько дисциплинирован, чтобы входить в аудиторию со звонком. Ведь как у нас бывает: звонок уже звенит, а преподаватель еще только по лестнице поднимается. Да еще вразвалочку. И у дверей постоит, поговорит с соседом по аудитории. Поэтому я предлагаю: в духе последних, всем известных решений сосредоточить наше внимание на дисциплине. Нужно установить круговой контроль: пусть каждый контролирует соседа. Сегодня я тебя проверю, а завтра — ты меня. Без обид и в духе современных требований.

— Сегодня ты, а завтра я! — пропел кто-то из задних рядов.

И пошло-понеслось!

— Кто тебе сказал, что круговая слежка в духе времени?

— Что за формализм?! Ну, войдешь со звонком, и что? А потом пол-урока потеряешь, если плохо готов к занятию.

— А как библиотека работает? Недели теряются, пока студент получит учебники.

— А учебники-то видели? Лохмотки! Двадцатилетней давности.

— А где новые?

— В печати! Уже вторую пятилетку.

— А электронные классы! Половина не действует.

— Розетки через раз работают!

— Наушников не хватает!

— Да что там наушников! Мела в аудиториях нет! Кусочка мела! Бегаешь, у соседей занимаешь.

Поднялась Железная Лена, и сразу все стихли.

— Вопрос о дисциплине, — наставительно сказала она, — не сводится к контролю за товарищами. Это прежде всего — самодисциплина, самоконтроль. Порядок, как говорит пословица, в тебе, а не вовне. А что касается деканата, то вы, Роман Кузьмич, не беспокойтесь, уследим, — заверила она Грызлова, смягчив слова улыбкой. — Трудно, но мы до сих пор справлялись. — ЖЗЛ снова улыбнулась. Да-а, что-что, а порядок на факультете она навела железный. В этом ей мог бы позавидовать любой строевой командир. И никаких добавочных винтиков не требуется. — Но Роман Кузьмич прав: поиск путей и методов совершенствования дисциплины можно и нужно продолжать, — заключила, прежде чем сесть на место.

…И пусть, когда настанет твой черед
Меня проверить в духе пункта третьего,
Тебе осветят путь твои три «ка»
От первого мгновенья до последнего…

Роман хлопал громче всех, когда Полина встала из-за пианино.

Может, и в самом деле Ромка всех разыгрывает, выдумывая новые и новые служебные проблемы. Недаром же его прозвали «наш служебный Роман».

Хлопал и Денис Краснов, декан соседнего факультета. А потом подсел к Глебу и стал что-то шептать ему на ухо. Глянешь со стороны — друзья не разлей водой. После первой неудачной защиты Глеба, когда все шары, кроме одного, были черные, Краснов, как Глеб сам рассказывал, подошел к нему и сказал: «Это я проголосовал «за». Впрочем, и другие, по его словам, тоже подходили — каждый по отдельности. И каждый утверждал: «А ведь это я проголосовал «за». Только один старик завкафедрой молчал. И Глеб подозревает, что белый шар, по доброте душевной, бросил именно он…

Когда Полина посмотрела в их сторону, Краснов еще больше склонился к Глебу, чтобы не встретиться с ней взглядом.

А все из-за того экзамена…

…Декан шла навстречу уверенной хозяйской походкой. Она, наверно, и по Марсу бы так ходила, только пусти! Полина хотела шмыгнуть в аудиторию: сейчас какое-нибудь поручение придумает. У Железной Лены есть маленькая, всем известная слабость: загружать молодых преподавателей «под завязку». Чтобы знали!

— Ну как, все нормально? — спросила ЖЗЛ, поравнявшись с Полиной, и, не дожидаясь ответа и не сбавляя шага, предложила: — Проводи до ректората. Есть для тебя новость.

Полина похолодела: хороших новостей от декана не жди.