Однажды замужем

— Рискните! — раздался из-за двери его голос.

«Слишком уж игриво», — отметила про себя Линка, и ей опять стало неприятно. Но, тряхнув косой, приняла беспечное выражение и толкнула дверь.

Толик стоял вполоборота, с подносом, на который он сгребал со стола объедки. Поднос качнулся в его руке, и он его чуть не выронил, увидев Линку.

— Ты? — Минутная растерянность, испуг. — Что случилось?

Линка остолбенела: это она должна спросить его, что случилось!

Толик, видно, догадался, о чем она подумала.

— Ты получила телеграмму? — посмотрел на нее как-то чересчур пристально.

— Да.

— Ой, извини, — засуетился вдруг. — У нас вчера небольшое торжество было… не успел убрать.

Он счищал со стола окурки, пепел, огрызки яблок, огурцов, осколки разбитого стакана…

Линка наблюдала за ним, прислонившись к косяку двери.

— Я сейчас. — Пнул ногой валявшуюся на полу бутылку. Звякнув, она откатилась в дальний угол, под кровать. — Сейчас… Ой, да что же ты у двери стоишь? Проходи!

Линка оттолкнулась от косяка, подошла к нему:

— Что произошло, Толик?

— Ничего! Вчера, понимаешь… торжество небольшое…

— Торжество? — Линка хотела взглянуть ему в глаза, но Толик не отрывал их от подноса, стряхивал на него последние крошки. — Поставь поднос, успеешь убрать.

— Я сейчас, сейчас. — Толик вместе с подносом рванулся к двери. — Только на кухню отнесу.

Когда он вернулся, Линки уже не было.

Где она бродила целый день? В Москве? В Можайских лесах? Пошел дождь, и она насквозь промокла.

К отбою была в лагере. Тихо скользнула в свои» кровать. «Ну что? — шепнула Галка Леонова, с которой они спали голова к голове. — Была? Видела?»

Линка не ответила, сделала вид, что спит.

«Разлюбил, — сказала себе. — Что ж, бывает…»

Как теперь жить? Зачем?

А может, ей все показалось? Сама все придумала — и эту беспечную веселость, с которой он разговаривал с товарищем, и его растерянность, и даже испуг, когда она вошла в комнату…

Может, все это — в ее воображении?..

Кажется, она забылась. Но через несколько минут вскочила с кровати, словно кто-то стукнул снизу по сетке.

Все спали.

Линка на цыпочках пересекла комнату, вышла в коридор. У входа висел ящик для почты. В ячейке на букву «С» лежал конверт. Сердце зачастило, стало вдруг жарко. Протянула руку, но тут же ее опустила: почему-то стало страшно. Письмо, она уже знала, было ей. От Толика.

«Здравствуй, Лина!»

Обычно он писал: «Дорогая моя Ли!»

Она опустила исписанный четким неторопливым почерком листок. Но потом все же заставила себя читать дальше.

«…Тебе, я знаю, будет больно. Но я решил: надо сейчас, сразу. Прости, так уж получилось. Я думаю, нам лучше не встречаться…»

Она скомкала листок, сунула в карман и вышла из корпуса. Пошла по тропинке к водохранилищу. «Утопиться, что ли? — посмотрела на темную воду. — Пусть знает…»

Вдруг в темноте, прямо перед ней, возникло светлое пятно рубашки. Вгляделась — так и есть, Володя. Увидев ее, рванулся навстречу. Линка молча взяла его за руку, и они пошли рядом. Молча прошли через поле, потом, ничего не говоря, повернули назад. Перед самым лагерем Линка остановилась, повернулась к нему.

— Володя, — произнесла тихо и запнулась, опустила голову. — Вы еще не раздумали, Володя? — Медленно подняла голову, посмотрела ему в глаза. — Будьте моим мужем, Володя. Если, конечно, не раздумали, — прибавила торопливо.

IV

Который раз одно и то же: не может найти свою аудиторию. Точно знает, что на втором этаже, напротив кабинета истории, но там — другая группа. Надо бы подняться к расписанию и уточнить. Однако это невозможно — наверху ЖЗЛ поджидает опоздавших. «Чтобы это было в первый и последний раз!» — разносится по гулкой лестнице ее голос.

Вовсю идут занятия, из аудиторий доносятся голоса преподавателей, дикторов, читающих записанные на пленку упражнения, а Полина все мечется по коридору, заглядывая в каждую дверь. И вдруг сталкивается с ЖЗЛ. Декан улыбается. «Как, вы умеете улыбаться?» — хочет спросить Полина, но ЖЗЛ опередила и, махнув рукой, накрывает ей чем-то лицо. Мягким, как простыня, но прозрачным. Задыхаясь под этим покрывалом, Полина силится содрать его, но почему-то не может поднять руку, тело немеет. «Снимите с меня это!» — кричит она декану, но сквозь плотную ткань вырывается лишь невнятный хрип. На ее лицо падает еще одна простыня, еще и еще… Полину прошибает пот. Она закрывает глаза… А когда открывает — видит вместо ЖЗЛ Дротова…

Вскочила с постели, надавила на кнопку трещавшего будильника. В комнате душно — Володя закрыл форточку, вот и снится всякая чушь.

Перевела стрелку звонка будильника на полтора часа вперед, поставила на тумбочку мужа и — бегом под душ. «Представляю, как взбрыкнется Дашка, разбуженная на полчаса раньше, — подумала Полина, отфыркиваясь под тугими леденящими струями. — А может, пусть поспит? Нет, не успею завести ее в школу: ЖЗЛ же просила зайти перед занятиями…»