Однажды замужем

Если ради свежих мозгов, то и без наших обойдется — это сейчас не дефицит. Аспиранта, скажем, взять гораздо выгоднее, чем сотрудника: выжмешь его, воспользовавшись правом первой ночи, а через три года — свеженький придет. И будет пахать в поте лица, делая весь их научный план, да еще спасибо говорить. И главное, перед этими «подзащитными» нет никаких обязательств: их трудоустройством у Раздонатова, как я знала, не занимаются.

Да, но создающемуся институту так или иначе нужен штат. И его директор, наверно, подбирает наиболее покладистых сотрудников. А я тут…

— Простите, Геннадий Степанович, — я привстала на цыпочки, чтобы музыка не мешала ему меня расслышать, — а в качестве кого вы нас к себе приглашаете?

— Нас? — удивился Раздонатов. — Ах, да, вы же вместе с мужем работаете… Ну, мы еще успеем все обсудить… — И, провожая на место, слегка сжал локоть: — Какое милое карманное издание! На юге мы, надеюсь, увидимся?

Следующий танец Раздонатов танцевал со своей женой. Играли как раз «Сюзанну». Когда она, вставая с места, посмотрела на меня, я почему-то опустила глаза.

— Слушай, — потянула за рукав Мишку, когда мы остались одни, — давай расплатимся и пойдем.

— Уже? — удивился Михаил. — Может, посидим? Вдруг Геннадий Степанович о работе заговорит. Для его нового института нужны, как я понимаю, сотрудники. Вдруг он…

— Такие, как он, Миш, ничего «вдруг» не делают. У таких — масштабы. Видал, какой двухтомник «Избранных»? А мы с тобой ростом не вышли. И вообще, у нас отпуск — хватит о работе!..

КАК ЧУВСТВОВАЛА

Проснулась я оттого, что кто-то меня гладил. Ласково, жалеючи проводил по волосам, щеке, плечу… И снилось мне что-то хорошее, радостное из того безмятежного времени, которое только во сне может привидеться так живо и так близко. Жалко было открывать глаза.

Но куда денешься: открыла. Солнце ломилось в окно, заливало комнату, плескалось у самых глаз. Несколько секунд еще лежала, глядела в потолок. Потом тело сделало рывок, выбросив меня из постели, словно семечко с раскаленной сковородки: «Проспала!» Но тут же вспомнила: сегодня можно. Можно не бежать сломя голову на кухню, обдумывая по пути, что лучше приготовить на завтрак: омлет с колбасой или колбасу с яичницей. Не нужно вытаскивать из постели Светку, подставлять ее к умывальнику и тут же, в ванной, повторять с ней таблицу умножения, одновременно расчесывая ее короткие волосы, которые все же умудряются запутаться в узлы. Не нужно торопливо рыться в шкафу, выискивая чистую сорочку для мужа, а потом вместе с ним рыскать по всей квартире в поисках ключей, хотя он только что держал их в руках…

Сегодня не надо забегать ни в прачечную, ни в булочную, ни в мастерскую — никуда. Не надо терзаться сомнениями: покупать пальто Светке сейчас или в следующую получку? Сегодня ничего этого не надо. Не надо даже на работу бежать, наспех в лифте подкрашивая губы и ресницы. Сегодня суббота. Отдых… Можно просто так вот лежать и ни о чем не думать. Лежать и, не торопясь, просматривать газеты. Вчерашние, правда, — за свежими лень спускаться. Но для меня и вчерашние вполне свежие. Это муж их каждый день изучает. Алчен до информации необыкновенно. А мне не только телевизор посмотреть — поесть как следует некогда бывает. Не говоря уже о том, чтобы в парикмахерскую выбраться — хотя бы раз в месяц. «Сама виновата, — сказал супруг, когда я пожаловалась ему однажды на нехватку времени. — Женщина должна все успевать: и готовить, и стирать, и за собой следить. На то она и женщина». Но я не успевала. Наверно, я плохая женщина. Наверно, он прав. И насчет того, чтобы за собой следить, — тоже. Ну вот, сегодня наконец займусь собой. А почему бы и нет? Сегодня я могу себе это позволить. Схожу в парикмахерскую. Сделаю и маникюр, и укладку, и в косметический кабинет загляну: береги платье снову, а кожу — смолоду. И не бегом, не в спешке, а с чувством, с расстановкой.

Звонок в дверь. Кто бы это? Никого не жду… Оказалось, соседка.

— Дай градусник, — попросила она. — Санька разбил наш, а в аптеку бежать некогда. У него сыпь какая-то появилась. Ты его посмотришь?

Дала градусник. Посмотрела.

— У твоего Саши корь. Врача вызвала? Леночку срочно изолируй. Она у тебя не болела? Подожди, у меня, кажется, есть гамма-глобулин.

Пошла домой, прокипятила шприц. Ввела Леночке гамма-глобулин. Снова легла: может, усну. Прошлая неделя была суматошной: собирала Светку к бабушке. Как всегда, в последний момент выяснилось, что колготки у нее протерты, юбки слишком коротки, а из большинства своих летних платьев она напрочь выросла. Как там она? Бабке с дедом все труднее справляться с ней: крепчает характер. Во второй класс перешла, совсем взрослой себя считает… Что-то Светка перед отъездом была кислой. Правда, корью она болела, но мало ли всяких хворей на свете… Да нет, у нее все в порядке, иначе мать немедленно бы позвонила.