Одноглазый дом

В библиотеке возникла неловкая пауза, которая могла бы разрастись до враждебного молчания, если бы Флори не вмешалась. Она попросила господина Лоурелла описать своего заказчика, чтобы нарисовать портрет подозреваемого. Ценовщик согласился, хотя предупредил, что у него плохая память на лица. Дарт принес бумагу и карандаш, Рин придвинул кофейный столик, Офелия переместила шляпу гостя на спинку кресла, освобождая место на столе. Все сгрудились вокруг Флорианы, наблюдая за тем, как на бумаге проявляется лицо. Судя по тому, как медленно и нервно двигалась рука, Флори сомневалась, что правильно передает внешность подозреваемого. Лоурелл начал с того, что человек выглядел весьма юным: лицо у него овальное, с детской припухлостью щек; глаза темные, слегка вытянутые и хитрые. Он остановился, заявив, что больше ничего особого в лице заказчика не приметил. Дарт попытался задавать наводящие вопросы, но его затея провалилась, потому что ценовщик отвечал примерно так: нос обычный, брови как брови, подбородок как у всех. Это окончательно вывело Дарта, и ему даже пришлось уйти из библиотеки, чтобы успокоить нервы. Тогда за дело взялась Флори. Ее тоже постигла неудача: ни волосы, ни прическу ценовщик описать не смог, поскольку заказчик носил шляпу. А затем Лоурелл принялся в деталях обрисовывать головной убор. Сразу стало очевидным, что на самом деле представляло для него интерес.

Офелия услышала звон дверного колокольчика, а остальные даже не придали этому особого значения, продолжая заниматься своим делом: Рин – вносить какие-то заметки, Лоурелл – разговаривать сам с собой, а Флори – грызть карандаш. Звонок не повторился, из чего Офелия сделала вывод, что дверь открыл Дарт. Вскоре он и вправду появился в библиотеке с гостем.

Одним присутствием Дес изменил обстановку: лучезарно улыбнулся, приветствуя всех, и плюхнулся в кресло рядом с Флори. Внезапно в комнате повисла тишина. Вначале Офелия не поняла, почему Лоурелл замолчал, однако по направлению его взгляда догадался, что его отвлек Дес.

– Да вот же он, – растерянно пробубнил ценовщик, указывая на только что прибывшего. Дес посмотрел на Лоурелла как на идиота, а затем на Дарта, словно спрашивая, что здесь происходит. Немая сцена прервалась возгласом ценовщика: – Он! Точно вам говорю! Вот он, мой заказчик, только делает вид, что мы не знакомы. Как же так?

Вся эта странная сцена казалась Офелии каким-то дурным и тревожным сном, когда ты не можешь понять, что за бред творится, но ощущаешь себя его неотъемлемой частью.

– Это розыгрыш, да? – спросил Дес с рассеянной улыбкой, а потом, повернувшись к Рину, заявил: – Я так достал тебя тупыми шутками, что ты решил ответить мне тем же?

Лицо домографа помрачнело. Вместо того чтобы ответить на очередной выпад приятеля, Рин обратился к ценовщику:

– Вы можете точно назвать тот день, когда виделись с заказчиком?

Лоурелл закатил глаза, отсчитывая дни назад, и чуть погодя с уверенностью назвал дату. С момента его встречи с заказчиком прошло около двух недель – за это время сложно напрочь забыть внешность человека, с которым вел переговоры. Вот, например, Офелия отлично помнила события того дня и даже фразу Дарта, когда они с Флори вернулись из таверны.

Пока она определяла, на что способна ее память, разговор приобрел новый поворот. Рин поинтересовался у Деса, что тот делал тем вечером.

– Это допрос? – удивился он.

– Просто ответь им – и все, – попыталась успокоить его Флори.

Незаконченный портрет на ее коленях очень напоминал Десмонда, разве что глаза были мелковаты, а щеки немного пухлее. Он всегда казался Офелии странным и скрытным, хотя этого было недостаточно, чтобы заподозрить его во всех ужасных преступлениях. Тем не менее Рин, Дарт и Флори смотрели на него с недоверием.

– Да вы чего, серьезно?! – вытаращив глаза от удивления, воскликнул Дес.

– Мы договаривались встретиться в таверне, но ты не пришел, – сказал Дарт. – Где ты был?

– У себя наверху.

– И не смог спуститься?

– Представь себе! Я был не один…

– Значит, она может это подтвердить?

Десмонд задумался, нервно взъерошил волосы, а затем выдал:

– Она замужем… так что вряд ли что-то расскажет.

Все присутствующие уставились на Деса.

– Что? – Он дернул плечами и, кажется, впервые смутился. – Что вы так на меня смотрите? А-а-а… все ясно… Я попал в тайное общество целомудрия, да?

Он растерянно оглядел присутствующих; на него взирали вопрошающе, удивленно, строго. Офелии даже стало жаль Деса. Он явно не ожидал столкнуться с подобными обвинениями.

– Вы что, реально меня подозреваете?

– Нужно все проверить, – холодно ответил Дарт.

– Так превратись в гребаного детектива и докажи, что я здесь ни при чем! – взорвался Дес и вскочил с места.

Но выпад друга не переубедил Дарта. Лицо его приобрело какую-то невиданную доселе строгость, и он сказал: