Одноразовый доктор

…Прошел еще месяц, к фигуре биографа привыкли. Он примелькался, получив дозволение опрашивать сотрудников. Всем им велели освещать слияния, поглощения и конкурентную борьбу, преподнося это в выгодном свете. Сам директор разошелся и многое рассказал о внутренних клинических делах: кто кого подсидел, кого вышвырнули за пьянство, кто копает под руководство, кто посматривает на сторону и ябедничает.

Однажды биограф ворвался в его кабинет окрыленный. Уже давно без стука. Он сиял.

– От вас понадобится подпись! – воскликнул он.

– Где? Зачем? – напрягся директор.

– Передача прав на экранизацию. Я принес альбом. Можете выбирать.

– Что именно?

– Актера, который вас сыграет. Вот, ознакомьтесь.

Директор задохнулся. На сей раз его по-настоящему проняло. Дрожащими руками он принял альбом, начал листать.

– Что, и этого можно? – ткнул он трясущимся пальцем.

– Этот – известная шельма, много берет. Но ничего. Можно. Мы его уломаем. У него сейчас творческий кризис. Он уже много лет снимает всякую дрянь и сам же играет.

– Да? А мне нравится…

– Вот я ему и скажу. Так и передам: не все, мол, потеряно. Подписывайте вот здесь…

Биограф упорхнул. Директор еще долго сидел в объятиях миража. Его выдернул из грез начмед. Директор разомкнул веки и обнаружил, что тот стоит на ковре – судя по виду, уже довольно давно.

– Есть деликатный момент, – заговорил начмед. – В коллективе гуляют довольно странные слухи. Они безобидные, ничем никому не грозят, но вызывают недоумение. Это касается некоторых деталей вашего прошлого.

– Кто рассказал? – взметнулся директор. – Кому отрезать язык?

Начмед отшатнулся.

– Нет-нет, ничего такого. Мы же помалкиваем. Но возникают вопросы… скажите, это правда, что вас в детстве украли цыгане?

Директор переменился в лице.

– Какие цыгане?

– Мы так и подумали. А правда ли то, что вас переправили в Таиланд и продали в сексуальное рабство?

Директор не ответил. Он побагровел, и начмед снова ответил сам:

– Именно так и отнеслись. У сотрудников зародились сомнения. Еще одно… речь идет о нашем уборщике. Как его там… длинная фамилия, не русская. Вы в самом деле собираетесь отойти от дел и прочите его на свое место? Я понимаю, что лезу не в свое дело и он достойная личность, но все же…

Директор вскочил.

– Адрес! – проревел он. – Найдите мне этого сукина сына!

– Уже, – метнулся к нему начмед. – Он, оказывается, лечился у нас. Вот все его данные…

Директорский джип с визгом затормозил перед домом старой постройки. Путаясь в ремне, директор отстегнулся, выскочил, побежал к двери. Он приехал один.

Ему отворила неопрятного вида женщина.

– Где он? – выпалил директор, задыхаясь.

Женщина отнеслась к его появлению равнодушно и нисколько не удивилась.

– Шляется где-то, – пропела она. – Бухает со своими дружками-уродами.

– А книга? Книга где? Он же писатель, биограф?

Хозяйка выказала зачаточный интерес и слабо улыбнулась.

– Он поэт. Детский. Иногда – бард. Может, вам это нужно? Разбросал свою чушь.

Она взяла с журнального столика пару бумажных листков и протянула директору. Тот выхватил их и всмотрелся в каракули. Прочел:

«Расскажу вам без прикрас, как одной лекарней правил редкий пидорас, экземпляр шикарный!»

Буква «л» из слова «лекарня» была переправлена. Раньше там значилась «п».

Сверх ожидаемого

– О вас нехорошо отзываются, – свел брови главврач. – Плохо все, с упором на бесчувственное отношение.

Хрулев позволил себе кривую улыбку.

– Она разбила телефон. Он у нее выпал, когда ложилась, и вдребезги. Понятно, настроение испортилось! Пошла писать губерния!

– Я в курсе, – кивнул главврач. – Вам следовало учесть это обстоятельство и прореагировать.

Хрулев, готовый было продолжить, запнулся и уставился на главного. Тот был высокий, весь гладкий и обтекаемый, как влажное морское млекопитающее; немного седой и вообще целиком белый, прилизанный, с удлиненным рылом, похожий на горностая. У него даже фамилия была – Горностаев.

А Хрулев смахивал на помесь пуделя с жабой: короткая шея, широкая пасть, рыжие бакенбарды.

Горностаев продолжил:

– Коммерческая клиника обязывает к сервису определенного уровня. Сервис сверх ожидаемого – исключительно важный штрих.

– Как это – сверх ожидаемого?

– Очень просто. Мы не обязаны ремонтировать телефоны, но вы могли подсказать адрес ближайшей мастерской. Это неожиданно, это сюрприз! Такое запоминается, об этом рассказывают. Вам это ничего бы не стоило, а на клинику не легло бы пятно.

– Хорошо, – квакнул Хрулев. – Я возьму это на вооружение.

– Возьмите. А пока потеряете процент.

…Прошло четыре дня, и в кабинет Горностаева постучали. Вошел приличный господин средних лет – розовый и гладкий, как поросенок; лысый, корпулентный, в очках, в белой футболке и белых шортах. Он вежливо поздоровался, сел и вынул из кармана ложку. Горностаев озабоченно уставился на нее.

– Я вынужден обратиться к вам из-за странного… необычного поведения вашего сотрудника, – заговорил господин. – Речь идет о докторе Хрулеве.

– Со всем вниманием вас выслушаю, – кивнул Горностаев. – Какие у вас претензии?