Of Dragons, Roses and a Second-Hand Match (СИ)

Неда мало интересовала еда на столе перед ним, уже подернутая пленкой жира, выглядевшая еще менее аппетитно, чем когда ее только принесли. Даже вино, казалось, отдавало чем-то кислым у него во рту.

В зале Орлиного гнезда было холодно и в лучшие времена, но Джон Аррен всегда поддерживал огонь в каминах, тепла которых обычно было достаточно, чтобы согреть помещение. Однако сегодня Нед чувствовал, как холод пробирает его до костей, и ничто не могло его согреть.

Джон нашел его вчера на конюшне, безрадостно готовящегося отправиться на очередную охоту с Робертом, поскольку с того момента, как его друг узнал о похищении своей невесты, он стремился хоть как-то выпустить пар, принеся уже столько добычи, сколько иные мужчины не приносили и за год. Джон направился прямо к ним, и по его лицу Нед понял, что новости будут плохими.

В руках у Джона тогда было два письма. Одно из Королевской гавани, отправленное примерно неделю назад с вороном, который задержался в пути из-за штормовой погоды в Речных землях, в котором Брандон объявлялся преступником и перечислялись его преступления против короны — угроза жизни наследного принца, а второе было от его лорда-отца. Лорд Рикард писал, что он направляется в столицу, чтобы ответить на обвинения в отношении Брандона, намереваясь просить суда поединком. Письмо заканчивалось заверениями, что все будет хорошо, и что Неду не стоит волноваться.

И вот теперь, глядя на остывающую пищу на его оловянной тарелке, Нед думал, насколько бесполезны были эти слова. Не волноваться? Каждая минута ожидания была отравлена ужасным чувством тревоги, и он едва мог спать из-за кошмаров, насколько страшных, что он даже не мог рассказать о них никому.

Он думал о Брандоне, томящемся во тьме его тюремной камеры. Нед никогда не видел подземелья Королевской гавани, но слышал рассказы о его мрачных застенках, и их уже было достаточно, чтобы считать это место одним из самых страшных. Оставалось лишь надеяться, что его брату не причинили вреда.

Шаги, гулко отдающиеся по мраморному полу, оторвали Неда от его раздумий и, подняв глаза, он увидел направляющегося к нему Роберта, все еще одетого в кожаную охотничью одежду с гербом Баратеонов на груди. Даже сейчас, когда лицо Роберта было напряжено и на нем отражалось огорчение, его злость на Рейгара Таргариена полыхала внутри него словно адское пламя, которое, казалось, будет гореть вечно.

— Нед… — сказал он, садясь на скамью рядом с ним. — Я обдумывал все варианты. Джон все пытается отвлечь меня, он считает, что Рейгар попробует связаться со мной, но я не уверен, что я и дальше намерен терпеть это оскорбление так долго.

Нед спокойно относился к эгоизму Роберта, как спокойно относился ко многим явлениям в своей жизни, молчаливо и терпеливо.

— У тебя есть выбор? — спросил он.

— Разумеется, у меня есть выбор, — проревел Роберт. — Я могу созвать своих знаменосцев и направиться в Королевскую гавань. Безумному королю придется прислушаться, когда вся мощь Штормового предела постучится ему в двери!

— Но это будет безрассудно. Король просто ответит тем же, созвав своих.

— Возможно, но это лучше, чем сидеть и ничего не делать, — заявил Роберт, наливая себе кружку эля.

— А что же тогда будет с Брандоном и моим отцом? — спросил Нед, заостряя внимание друга на очевидной и так проблеме.

Еще буквально пару месяцев назад в Харренхолле Роберт сам лично рассказывал ему о все возрастающей паранойе Эйриса, но теперь, казалось, он совсем забыл об этом.

— Пока они в руках Эйриса, король, не задумываясь, убьет их обоих, если почувствует какую-то угрозу. Джон прав, нам следует выждать время, мой отец договорится с королем.

— Твой отец слишком сильно надеется на суд поединком. Почему он считает, что Безумный король будет сражаться честно?

Нед поднялся на ноги, не желая продолжать этот разговор. Роберт проводил все эти дни, говоря только об угрозах войной и расплатой. Все эти разговоры и раньше утомляли Неда, а сейчас, когда Брандон был в плену, а их отец собирался бросить вызов королю, тем более.

— Прости, но я не хочу говорить об этом сейчас, — просто сказал он перед уходом.

Следующие несколько дней Нед провел в одиночестве, занимаясь своими делами, спускаясь поесть отдельно от остальных обитателей замка. Ему никогда не нравилось повышенное внимание, но теперь, когда тревожные новости достигли Орлиного гнезда, казалось, все стали смотреть на него иначе, следуя за ним глазами, перешептываясь, когда он проходил мимо. Нед понимал, конечно, они хотели что-то сказать ему, выразить свое сочувствие, но просто не знали, что сказать. Сам же Нед ничего не собирался менять. Когда-то давно, отец сказал ему, что лучшая защита для мужчины, это оставаться невозмутимым при любых неприятностях, но лишь сейчас он осознал всю пользу этого совета.