Офицер разведки

– Хорошо. Что там с Тальковым? А с чернобровой?

– Упустили. Ты же в прямом эфире орал, кто это. Пока информация дошла, пока выехали, за ним в госпиталь пришли и попросили позвать. Он вышел и с концами. Наши люди только через два часа были в госпитале. Ищут. По девушке, как начали его действия расследовать, нашли и освободили. Работу на врага ей вменяли. Все подозрения сняты, уже дальше служить отправили. А теперь опиши, что там у тебя было? Своими словами. И не утаивай ничего, как привык, все как было.

Надо сказать, он довольно придирчиво задавал вопросы, но и слушал внимательно, параллельно изучая листы рапортов, делая какие-то пометки на полях. Берия часто отвечал на телефонные звонки, но это не мешало нашему общению. Полковник вернулся через полчаса, сообщив скорее мне, Берии уже доложили:

– Ушел. Отпросился у дежурного, сказал, что живот заболел, и ушел. С ним пропал капитан Басов. Поисками занимается генерал Скобелев, все выезды из города перекрыты, начали прочесывание города, работает милиция и дружинники. Посмотри, есть кто знакомый. – Полковник протянул мне стопку в три десятка фотографий. Я разложил их на столе, сразу отложив фото того диверсанта, что опознал, а чуть позже еще одного.

– Вот, этот тоже из поддельных пограничников.

– Басов и Кураев, – кивнул полковник. – С сорок первого у нас служат. Три проверки прошли.

– Выясните, кто их проводил, – велел Берия, и полковник, забрав фотографии, покинул кабинет.

Мы же закончили с Берией, снаружи давно стемнело, время к одиннадцати часам подходило, когда я покинул кабинет; посетители все так же терпеливо ожидали в приемной. Там сразу одного пригласили, а меня сопровождающий отправил в архив. Там уже ждали. Личные дела мне никто не давал, просто фотографии. Я быстро перелистывал их, откладывая в отдельную стопку всех тех, кто мне не просто знаком, а по ощущению, где-то видел. Почти шесть тысяч фотографий просмотрел, отложив пятьдесят семь. На соседнем стуле скучал капитан, что занимался мной. Вот так закончив, я вернулся к стопке с отложенными фотокарточками и стал их пристально изучать, вороша память. Некоторые возвращал в общие стопки, это были сотрудники, с которыми я встречался, а некоторые вызывали сомнения.

– Проснись, – потряс я капитана за плечо.

– А? Что? – потягиваясь, спросил тот.

– Вот, этот ваш сотрудник. Я думал, что его убил. Это поддельный капитан-пограничник, в которого я стрелял в сорок первом, в начале войны. Видимо был ранен, оклемался. Хотя нет, бред. Я убил его, попадание в голову было, та просто лопнула. С такими ранами не живут. Может, близнец? Сами выясняйте. Потом вот эти двое. Зимой сорок первого они выкрали меня из штаба моей дивизии, участвовали в нападении под видом командиров НКВД. В Мценск привезли. Я потом сбежал и там трех генералов застрелил. Еще насчет этих пяти, где-то видел, в памяти крутится рядом, но пока не могу вспомнить.

– Понял, – с серьезным видом кивнул тот. – Идемте, я устрою отдыхать. Позже продолжим.

Он мельком глянул на оборотную сторону карточек, я раньше посмотрел, данных не было, просто свой номер у каждого. Он записал их и передал меня бойцу, велев устроить в общежитии, а сам быстро ушел. Докладывать по тем, кого я опознал. Люди занимались работой, не спали и ждали информации по тем, кого я опознал. А отвели меня в отдельное крыло здания, тут подобие номеров было, видимо для тех, кто оставался на ночь. Кто-то спал в своих кабинетах, не зря там диваны стояли, кто-то эти номера занимал. Там и душ был, принял его и спать. Номер четырехместный, на двух койках уже кто-то спал, стараясь не шуметь, сам расположился и вскоре уже уснул.

– Да вон он плещется, – услышал я с берега и повернул голову, увидев, как из-за высоких кустов, под тень ивы, где у меня форма сложена, выходят два сотрудника госбезопасности. Одного я знал, тот капитан, что меня курировал.

Вот так несколькими мощными гребками я добрался до берега, тут глубина у самого берега, и, отряхиваясь, выбрался на горячий, почти раскаленный солнечными лучами песок, прыгая на одной ноге, выбивая воду.

– Товарищ майор, почему вы покинули Управление без разрешения?! – требовательно спросил капитан.

– Так и не запрещали, а я искупаться захотел. Тем более оставил под подушкой записку, где буду. Без нее вы меня бы не нашли.

– Тут больше волнует не почему, а как, – наблюдая, как я вытираюсь полотенцем и натягиваю форму, сказал капитан. – Вас никто не видел. Как исчезли…

– Я сам никого не видел, пустые коридоры и свободный выход наружу, – пожал я плечами.