Читаем Офицерский романс. Песни русского воинства полностью

Офицерский романс. Песни русского воинства

Вы, чьи широкие шинелиНапоминали паруса,Чьи шпоры весело звенелиИ голоса.И чьи глаза, как бриллианты,На сердце оставляли след, —Очаровательные франтыМинувших лет.Одним ожесточеньем волиВы брали сердце и скалу, —Цари на каждом бранном полеИ на балу.Вас охраняла длань ГосподняИ сердце матери, — вчераМалютки-мальчики, сегодня —Офицера!Вам все вершины были малыИ мягок самый черствый хлеб,О молодые генералыСвоих судеб!Ах, на гравюре полустертойВ один великолепный мигЯ видела, Тучков-четвертый,Ваш нежный лик.И вашу хрупкую фигуру,И золотые ордена…И я, поцеловав гравюру,Не знала сна…О, как мне кажется, могли быРукою, полною перстней,И кудри дев ласкать, и гривыСвоих коней.В одной невероятной скачкеВы прожили свой краткий век…И ваши кудри, ваши бачкиЗасыпал снег.Три сотни побеждало — трое!Лишь мертвый не вставал с земли.Вы были дети и герои,Вы все могли!Что так же трогательно-юно,Как ваша бешеная рать?Вас златокудрая ФортунаВела, как мать.Вы побеждали и любилиЛюбовь и сабли острие —И весело переходилиВ небытие.

Александр Блок

«ПОД НАСЫПЫО,
ВО РВУ НЕКОШЕНОМ…»

Марии Павловне Ивановой

Под насыпью, во рву некошеном,Лежит и смотрит, как живая,В цветном платке, на косы брошенном,Красивая и молодая.Бывало, шла походкой чинноюНа шум и свист за ближним лесом,Всю обойдя платформу длинную,Ждала, волнуясь, под навесом.Три ярких глаза набегающих —Нежней румянец, круче локон:Быть может, кто из проезжающихПосмотрит пристальней из окон…Вагоны шли привычной линией,Подрагивали и скрипели;Молчали желтые и синие;В зеленых плакали и пели.

Вставали сонные за стекламиИ обводили ровным взглядомПлатформу, сад с кустами блеклыми,Ее, жандарма с нею рядом…Лишь раз гусар, рукой небрежноюОблокотясь на бархат алый,Скользнул по ней улыбкой нежною…Скользнул — и поезд в даль умчало.Так мчалась юность бесполезная,В пустых мечтах изнемогая…Тоска дорожная, железнаяСвистела, сердце разрывая…Да что — давно уж сердце вынуто!Так много отдано поклонов,Так много жадных взоров кинутоВ пустынные глаза вагонов…Не подходите к ней с вопросами,Вам все равно, а ей — довольно:Любовью, грязью иль колесамиОна раздавлена — все больно.