Офицерский романс. Песни русского воинства

В эту ночь мы ушли от погони,
Расседлали своих лошадей;
Я лежал на шершавой попоне
Среди спящих, усталых людей.

И запомнил и помню доныне

Наш последний российский ночлег,
Эти звезды приморской пустыни,
Этот синий мерцающий снег.

Стерегло нас последнее горе,

После снежных татарских полей, —
Ледяное Понтийское море,
Ледяная душа кораблей.

«УХОДИЛИ МЫ ИЗ КРЫМА…»

Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня;
Я с кормы все время мимо
В своего стрелял коня.

А он плыл, изнемогая,

За высокою кормой,
Все не веря, все не зная,
Что прощается со мной.

Сколько раз одной могилы

Ожидали мы в бою.
Конь все плыл, теряя силы,
Веря в преданность мою.

Мой денщик стрелял не мимо —

Покраснела чуть вода…

Уходящий берег Крыма

Я запомнил навсегда.

«ЕЩЕ ТВОЙ МИР И МУДР И ПРОСТ…»

Еще твой мир и мудр и прост,
Еще легко его дыханье;
Вечерних зорь, полнощных звезд
Еще незыблемо сиянье;
Еще сменяет ночь рассвет,
Полдневный свет еще ликует,
И слово краткое поэт
Тебя по-старому волнует.
А ты, как Божий мир, проста,
А ты ясна, как песни эти…

Ах, без любви, как без креста,

Нельзя прожить на этом свете.

«Я ЗНАЮ, НЕ БУДЕТ ИНАЧЕ…»

Я знаю, не будет иначе.
Всему свой черед и пора.
Не вскрикнет никто, не заплачет,
Когда постучусь у двора.

Чужая на выгоне хата,

Бурьян на упавшем плетне,
Да отблеск степного заката,
Застывший в убогом окне.

И скажет негромко и сухо,

Что здесь мне нельзя ночевать,
В лохмотьях босая старуха,
Меня не узнавшая мать.

«НАМ ВСЕМ ОДИН ДОСТАЛСЯ ЖРЕБИЙ…»

Нам всем один достался жребий,
Нас озарял один закат —
Не мы ль теперь в насущном хлебе
Вкусили горечь всех утрат?

Неискупимые потери

Укором совести встают,
Когда, стучась в чужие двери,
Мы просим временный приют, —

Своих страданий пилигримы,

Скитальцы не своей вины.
Твои ль, Париж, закроют дымы
Лицо покинутой страны?

И бесконечный дух кочевий,

Неповторимые года,
Сгорят в твоем железном чреве
И навсегда, и без следа.

Николай Келин

«НАХМУРИЛОСЬ СИНЕЕ МОРЕ…»

Нахмурилось синее море,
Насупилась страшная высь.
С мятежными бурями споря,
Валы набегают на мыс.

Качают тяжелые волны

В изгнанье бегущую Русь…
На север, тревогою полный,
Едва ли когда я вернусь.

Вдали ни любви, ни привета…

Навстречу лихая судьба.
Пойдет по широкому свету,
Как встарь, бедовать голытьба.

Раскинет шатры на задворках

Холодных, чужих городов
И будет упорно и зорко
Следить за врагом из углов.

В смердящих потемках подвалов

Прольет свою терпкую грусть
И вспомнит, как скупо и мало
Она берегла свою Русь…

РОДИНЕ