Офицеры власти. Парижский Парламент в первой трети XV века

Удалось ли Парламенту «узнать намерения сеньоров», сказать трудно, но сеньоры могли понять намерение Парламента восстановить законность в стране. А вскоре они убедились в твердости этого намерения. 1 августа 1412 г. Парламент вынес жесткое решение против герцога Лотарингского, одного из бургиньонов, за «грабежи, поджоги и другие огромные преступления»: у него отбирается Нёфшатель и передается в руки короля, а также на него и «его сообщников» налагается огромный штраф. Показательно, что «объявление этого приговора долго откладывалось из-за просьб и ходатайств некоторых крупных сеньоров, которые препятствовали этому перед королем, дабы избежать худшего, как некоторые говорили». 27 августа 1412 г. в число судей «против арманьяков» король включает четырех чиновников: Жана дю Драка, четвертого президента Парламента, Эсташа де Л'Атра, Никола де Бьянкура и Пьера Бюффьера, в чьем неприятии борьбы партий он не мог сомневаться[182].

За год до падения Парижа под власть бургиньонов Парламент предпринимает попытки наказать нарушителей мира: речь шла о пропагандистской акции Жана Бургундского, отправившего в города страны (Париж, Амьен, Осерр, Шалон, Труа, Реймс и др.) письма, которые его сторонники прикрепляли на ворота храмов, в наиболее людных местах, «содержащие угрозы огнем и мечом» наказать тех, «кто ныне управляет рядом с королем» (т. е. арманьяков). В этих письмах они названы «вымогателями, растратчиками, тиранами, предателями, отравителями (намек на болезнь короля. — С.Ц.) и убийцами» (24 мая 1417 г.).

Парламент пытался передать вопрос об официальной реакции на подобные обвинения Королевскому совету (14 июля 1417 г.), но проволочки ясно показали паралич власти. Тогда после речи генерального прокурора короля Парламент вынес свое решение, и оно было весьма смелым шагом в период, когда число сторонников бургиньонов росло по всей стране и письмо герцога Бургундского было повсеместно в городах встречено сочувствием. 21 июля 1417 г. Парламент заявляет, что эти письма являются «дурными, подстрекательскими и скандальными и ущемляющими королевское достоинство». Поэтому Парламент постановляет публично на заседании разорвать эти письма и так же публично разорвать все экземпляры в Париже и других городах королевства, во всех бальяжах, сенешальствах и превотствах и разгласить на всех перекрестках, «чтобы все, кто имеет копию письма, принес или отправил ее немедленно после этого объявления под угрозой штрафа в 100 серебряных марок в Палату Парламента»[183].

У нас нет точных сведений, какие именно меры предлагал Парламент для выхода из политического кризиса, но главный путь парламентские чиновники явно видели в переговорах о заключении мира на любых условиях. «Необходимо непрерывно, безостановочно добиваться у короля, Дофина и людей Совета согласия и прекращения раздоров подданных королевства» (13 января 1418 г.).

Стоит обратить внимание на то, что стремление к миру требовало от Парламента известных уступок, поскольку условия его заключения иногда наносили ущерб власти короля. Так, 3 сентября 1410 г. договор о мире между герцогами Бретонским и Бургундским был заключен ценой уменьшения королевского домена, и вызванные к королю первый президент Парламента Робер Може, генеральный прокурор короля и Никола де Бай вынуждены были согласиться на раздел земель, «ибо оно для блага королевства и чтобы избежать многих неприятностей, которые могут произойти в королевстве, если этого соглашения не будет»[184].

Поэтому парламентские чиновники участвуют во всех переговорах о мире, давая наказы своим депутатам. 3 августа 1412 г. в Парламент было отправлено закрытое письмо короля, в котором он предписывал отправить шесть «достойных людей и первого президента» в качестве делегатов на собрание Штатов, которое будет в Осерре 10 августа, «для установления мира в королевстве». Вернувшись из Осерра 27 августа 1412 г. Анри де Марль и шесть чиновников Парламента рассказали о том, как был заключен мир между герцогами Бургундским и Орлеанским («эти сеньоры торжественно обещали мир между ними»). О радости Парламента свидетельствует тут же принятое решение организовать молебны во всех церквах Парижа и общую процессию горожан, в которой пойдут и чиновники Парламента.