Офсайд

– Ты и так много чего для меня сделал, – нежно произнесла она. – И я уверена, что ты станешь лучшим папой на свете.

– Уж точно попытаюсь.

Я потянулся, чтобы выключить свет. Рядом с кроватью наша дочь пошевелилась, издала тихий мяукающий звук, а затем снова погрузилась в сон.

Бейли прижалась ко мне, обвив рукой за талию. Ее дыхание замедлилось, стало более глубоким и ровным. На минуту я даже подумал, что она заснула.

– О нет, – выпучив глаза, приподняла Бейли подбородок. – Ты же не будешь одним из тех папочек, что угрожает надрать задницу любому парню, если тот обидит его дочь?

– Нет, – посмотрел я на нее с невинным выражением лица.

– Уверен?

– Конечно, Джеймс. Я научу ее надирать задницы самостоятельно.

Бонусная глава № 4 Дилф [46]

Бейли

Три года спустя

Денвер, Колорадо, май

Я закрыла за собой дверь и спрятала коврик для занятия йогой в шкаф в прихожей. Позади меня по коридору эхом разносился смех. Пусть было сложно встроить в расписание Чейза дни, когда он проводил время с дочкой, но если такое случалось, то счастье лилось через край. Мне тоже нравилась возможность уделить время себе.

Чувство удовлетворенности согревало. Я прошлась по коридору и заглянула в игровую комнату.

– И что у нас здесь?

Татум, в желтом платье принцессы с оборками, восседала в розовом кресле. Болтая ногами, она делала вид, что пьет чай из синей пластиковой чашки. Три других стула занимали плюшевый слон, кукла и пластмассовый динозавр.

Чейз расположился на полу перед крошечным розовым столом, изо всех сил пытаясь впихнуть под него свои ноги. Сегодня он щеголял фиолетовыми бантиками в волосах и ярко‐розовыми ногтями. Еще никогда он не казался мне настолько родным.

– У нас чаепитие, – просияла Татум.

– Выглядит весело, – ответила я.

Чейз поднялся на ноги и, прежде чем направиться ко мне, погладил малышку по голове. Наклонившись, он чмокнул меня в губы.

– Эй, детка.

– Едите в игровой комнате? – изогнула я бровь, безуспешно пытаясь выглядеть суровой.

Деревянный пол был усыпан крошками от апельсиновых крекеров. В нашем доме существовало правило: есть только за столом. Или хотя бы пытаться. Но не все справлялись с соблюдением правил.

– Она сказала «пожалуйста»… – смущенно улыбнулся Чейз, обнимая меня за талию. Никто не мог на него злиться. Это было просто невозможно. Не было ничего милее, чем видеть, как гигантского хоккеиста обводит вокруг пальца его маленькая дочь. – Вы с Шив хорошо провели время?

Мой выходной выдался великолепным. После занятия йогой, обеда и маникюра – в кругу взрослых людей – я снова почувствовала себя человеком. Быть мамой замечательно, но из‐за постоянных отъездов Чейза я занималась родительскими обязанностями в одиночку.

Чейз предлагал нанять няню, но я не видела в этом смысла, ведь осенью Татум и так должна была пойти в детский сад. Я все держала под контролем, просто дел было много. Я работала в тихий час или когда укладывала Татум спать. Это помогало убить время наедине с собой, если Чейз был в отъезде.

Хотя вторая беременность грозила лишить меня любого «времени наедине с собой».

– Было здорово, – ответила я. – Как прошел урок по катанию?

Пока что Татум очень нравилось вставать на коньки. Хотя в данном случае было сложно сказать, кто радовался больше: отец или дочь.

– Было весело! – крикнула Татум, наливая немного чая для плюшевого слоника. Ее платье с оборками шуршало, пока она суетилась вокруг стола, как деловитая хозяйка, ухаживающая за гостями на званом ужине.

– Она каталась кругами вокруг других трехлеток, – кивнул Чейз. – И четырехлеток тоже.

Не стоило удивляться: Татум была выше большинства детей, которым уже исполнилось четыре. У нас с Чейзом и правда получилась гигантская дочь.

– Так ты теперь оцениваешь, как катаются малыши?

– У нее просто талант.

– Хорошо ты завуалировал похвалу в свой адрес, Картер.

Он, выпятив подбородок, скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– Может, я хотел сказать, что она унаследовала его от тебя.

– Не хотел, – рассмеялась я. – Кстати, мне нравится твоя прическа.

– Что? – нахмурившись, похлопал он себя по голове. Когда он коснулся рядов фиолетовых атласных бантиков, таких же, какими были завязаны косички Татум, то усмехнулся: – Ах, да, – Чейз вытащил их и расчесал волосы пальцами. – Перед чаепитием мы играли в салон красоты.

Игры были сильной стороной Чейза как родителя. Я тоже пыталась вжиться, но Татум ясно дала мне понять, что я далеко не так хороша, как ее отец. Я больше годилась для того, чтобы читать сказки на ночь, мастерить поделки или совершать походы в зоопарк.

– Тогда понятно, что у тебя с ногтями.

Чейз осмотрел свои пальцы.

– А мне нравится. Думаю, стоит оставить их на сегодняшнюю игру, – сообщил он. – Ну знаешь, на удачу.

Позади него Татум встала и раздвинула стулья. Она дала нагоняй слону и динозавру, которые, по‐видимому, плохо себя вели. Учитывая мою любовь к соблюдению правил и упрямство Чейза, я была почти уверена, что мы растим будущего юриста. Может, даже судью.

В любом случае, повзрослев, она изменила бы мир.