Огненная буря

- Джонатан всегда думал, что это своего рода безумие - любовь джинна к человеку, - пробормотал Дэвид. - Может, он был прав. Нам приходится сталкиваться с потерей того, что мы любим, очень часто, и желание уберечь тебя от опасности становится временами... всепоглощающим. Но теперь эта опасность - я. И правда в том, что ты не можешь доверять мне, с этой точки зрения. Пообещай мне, что будешь осторожна со мной.

- Дэвид…

- Я серьезно, Джо. Пообещай мне. Я люблю тебя, я преклоняюсь пред тобой, и ты действительно не можешь доверять мне прямо сейчас.

Его рука сжала мою. Наши пальцы сплелись, он наклонился ближе и прижался своими губами к моим.

Горячие, сладкие, влажные, страждущие и восхитительные. Я отпустила руку и обняла его, зарывшись пальцами в тепло живого огня его волос, и углубила поцелуй. Желая, чтобы он был со мной, чтобы сделал этот мир таким, каким он не был.

Он издал горловой рык - звук пытки, отчаяния и возбуждения одновременно. Его руки обвились вокруг моей талии и пересадили меня с кровати ему на колени. Моя грудь прижалась к нему, пылая в каждой точке соприкосновения. Наши тела, неподвластные нам, стремились друг к другу, скользили, настойчиво требовали, умопомрачительно терлись, напоминая нам о том, чего мы хотели, в чем мы нуждались. Впервые за последние несколько месяцев, мы оба были здоровы, оба невредимы, оба…

... оба не знали, чего нам это будет стоить в конце.

Я не знаю, кто из нас прервал поцелуй, но он закончился. Мы прижались лбами и долгое время просто дышали, не произнося ни слова, наши напряженные тела дрожали, находясь на грани воспламенения.

- Ты прав, - наконец прошептала я. На моих губах оставался его вкус. - Я не могу тебе доверять. Чертовски уверена, что даже себе не могу доверять, когда я с тобой.

Он пригладил мои волосы обеими руками. - Хорошая девочка. - Он снова меня поцеловал, нежно. - Умница. Помни это.

А затем он без видимых усилий поднял меня и поставил на ноги. У меня создалось впечатление, что он собирался уходить, и я слегка запаниковала. - Подожди! Хм… Сикаскет. Я не уверена, что смогу его заново найти.

- Поищи на карте, - сказал он. - Современный мир полон удобств, с которыми даже джинн не может сравниться.

- Я...? - Я закусила губу, а потом продолжила. - Я пойду одна? Или мне придется пробивать себе дорогу в каком-нибудь почетном карауле?

- Возьми Имару, - сказал он. Его улыбка стала потрясающе нежной. - Она удивительна, не так ли? Наша дочь? Я хочу, чтобы ты видела ее такой же, какой ее вижу я, Джо, она… чудо.

Ох, с этим я согласилась. Всем своим сердцем. - Я не хочу брать ее с собой, если там будет опасно…

- Я верю, что ты убережешь ее.

- Дэвид, ей всего два дня отроду!

- Ее сущность не может быть измерена днями, или годами, или веками, - сказал он. - С ней ничего не случится. Просто… береги себя. Ты единственная, о ком я волнуюсь.

Медленное, теплое прикосновение его губ к моим, а потом он исчез. Это походило не на медленно рассеивающийся волшебный блеск, а на вспышку, словно его здесь никогда и не было. Если бы не сумасшедшее покалывание после поцелуев, бешено бьющийся пульс и дрожь возбуждения во всем теле, я бы подумала, что это все еще сон.

Я подошла к зеркалу. Выглядела я хуже черта, но мои глаза были ясными и сияющими, а губы приобрели сочное покраснение.

Реальнее и быть не могло.

Он был прав: я действительно не могу ему доверять. Больше никогда не следует ему доверять. Но это было не так и никогда не будет, и он знал это. Он был моим истинным фатальным пороком, как, видимо, и я его.

Я надеялась, что в итоге это не уничтожит нас обоих, и нашего ребенка вместе с нами.

Мне не представилась возможность проверить, способна ли я похандрить из-за этого. От запертой двери лазарета донесся какой-то шум, и Натан, охранник, заглянул внутрь и дернул головой в сторону выхода.

- Тебя хотят видеть, - сказал он. - Шевелись.

Я бросила последний взгляд на пустой стул, где сидел Дэвид, и вышла вслед за Натаном.

* * *

Как выяснилось, лазарет был относительно звукоизолированным помещением, в чем я убедилась, когда вышла в коридор - там царил полнейший хаос. Люди вопили, кричали друг на друга. Вспыхивала ярость. Там столпилось еще больше народу, чем раньше, и все выглядели напряженными и растерянными. Споры бушевали в каждой комнате: какой-то идиот кричал, что нам необходимо откупорить джиннов, запертых в хранилище несколькими этажами ниже, теоретически предполагая, что мы могли бы отдать им нерушимый приказ защищать здание и остальных Хранителей любой ценой. Кто-то еще выдвигал аналогичные предложения, но я могла сказать, что общественное мнение строилось на якобы простом решении.

Пол, видимо, сдался. Он сидел с бледным лицом в кресле конференц-зала Северной Америки, закрыв глаза. Мэрион тщетно пыталась отдавать приказы, поскольку, находясь в инвалидном кресле, ей было тяжело производить должное впечатление.

Я решила принять участие в этом шоу.