Огненная буря

Имон сидел в кресле рядом с лампой, которая была совершено обыденной с кривым бумажным абажуром. Его присутствие, как правило, не пугало: высокий, тощий, с приятно взлохмаченными волосами и аккуратной бородкой и усами, которые придавали какую-то мягкость его угловатому лицу. Его волосы были цвета где-то между коричневым и блондинистым, и хотя его глаза казались темными на данный момент, я помнила их, тот дымчатый цвет между голубым и серым. Одним словом, он был милым. Старше меня, но не больше десяти лет разницы.

В некотором смысле, его руки были самым поразительным в нем. Длинные, беспокойные, изящные руки, которые должны были делать что-то художественное, как музыка или скульптура или нейрохирургия. Он хорошо за ними следил. Его маникюр был лучше, чем у меня.

- Как долго? - спросила я. Мое чувство времени было сбито.

Он немного наклонил голову, наблюдая за мной. Он выглядел немного удивленным, словно не этого вопроса ожидал от меня услышать сперва.

- Час, - сказал он. - Кстати, поздравляю тебя со спасением от неминуемой смерти в пожаре. Это было захватывающе.

- Ты следовал за мной.

Он пожал плечами. - Я не такой напористый в этом. Я следил за тобой. Я застал лишь концовку.

- Почему?

Ах, это был вопрос, который он ждал. Он улыбнулся. Милой улыбкой, с капелькой безумия. - У меня была странная идея, что ты не собиралась побеспокоиться о моих интересах, - сказал он. - Казалось хорошей идеей, самому держать руку на пульсе.

- Хорошо, ты высказал свою точку зрения. Весьма пугающую. А теперь отпусти меня. - Это было страшно. Я снова начала потеть, и мне действительно не хотелось пилить веревки на моих руках и ногах. Угроза была неявной и точной, а непринужденность, с которой он обращался со мной, была пугающей. У него был большой опыт в похищениях.

- Разве? - спросил он. Это был нейтральный вопрос, но я почувствовал скрытую за ним угрозу. - Любовь моя, я еще даже не начал высказывать мою точку зрения. Я же тебя предупреждал. Мне нужен Джинн, и мне он нужно сейчас. Я не собираюсь вежливо ждать, пока ты разберешься со своими делами. Сначала ты удовлетворишь мои потребности. Сейчас.

В его словах была двусмысленность, которая, я была совершенно уверена, была преднамеренной.

- Я убью тебя, - сказала я. - Я убью тебя, если ты…

- Я не такой незрелый, - перебил он. Он даже толком не двигался с тех пор, как зажегся свет, за исключением наклона головы, его руки расслабленно лежали на подлокотниках кресла. - Я не Квинн, ты знаешь.

Он знал. Квинн рассказал ему, что он со мной сделал. Ярость бурлила внутри меня, горячая как плазма, и я не знала, как с ней бороться. Я никогда никому не говорила, не о том, что произошло со мной в том темном месте, но Квинн всё выложил Имону. Смеясь над этим за пивом и чипсами, или что там эти два ублюдка делала ради забавы, кроме того, что издевались над другими.

- Нет, - тихо сказал Имон. - Он не говорил мне. Я догадался. Я бы не сделал этого с тобой, ты знаешь. В этом не было бы смысла. Я отделаю свои дела от удовольствия.

Он знал меня слишком хорошо. Я закрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Мне нужно успокоиться и нужно иметь свои силы под полным контролем. Погода и Огонь. Я устала и была накачена наркотиками, но, черт побери, я не собиралась все так оставлять. Не с Имоном.

- Да, но ты по-прежнему держишь меня привязанной к кровати, - сказала я. - Слова «сексуальное похищение» говорят тебе о чем-нибудь, Имон?

- Хмм. Думаю, от пятнадцати до двадцати пяти, по законам именно этой страны. Если я не убью тебя. Если я это сделаю, конечно... в штате Мэн предусмотрена смертная казнь? Боюсь, я не успеваю следить, как часто вы, люди, меняете свое мнение о чем-то жестоком и необычном. - Он говорил мягко и спокойно. - Ты заметила, что я связал твои ноги вместе. Я мог бы сделать кое-что, что мне нравится. Впрочем, я и сейчас могу. Ты должна быть немного более вежливой.

Эта сторона показалась на мгновение, оголенная и блестящая, как нож. Имон был конфетка на Хэллоуин, полная острых лезвий. Он пугал меня до такой степени, что я даже не могла полностью понять.

- Кто-нибудь будет искать меня, - сказала я ему. Эти слова заставили его переместиться: он наклонился вперед, локтями уперся в колени и сложил руки, коснувшись пальцами губ.

- Девушка? - спросил он. - Та, которая так поразительно похожа на тебя, что я должен буду спросить Сару о младших сестрах, кузинах и так далее? Должен был предположить, что она имела более близкое отношение. Дочь, я думаю. Очень, очень хорошенькая. - Он улыбнулся, и это было выражение, которое заставило мой желудок сжаться. - И поскольку я достаточно всесторонне установил, что нет никакого способа, которым ты могла бы зачать и родить ребенка, не оставив при этом ни единого упоминания, то значит она что-то еще. Что-то... необычное.

Я перестала дышать, затем заставила себя начать заново. Спокойно и непринужденно, поскольку это был единственный способ сделать это.

- Я не настолько стара, чтобы иметь взрослую дочь.