Огненная Энна

Энна села на свободный стул рядом с Изи и стала слушать начавшееся обсуждение. Джерик перечислял пункты договора, заключенного на этой встрече, и спрашивал капитанов, правильно ли он поступил. Большинство мужчин взмахивали копьями, некоторые стучали ими по деревянному полу, подчеркивая свое искреннее согласие. Если же кто-то начинал неразборчиво бормотать, его просили высказать то, что у него на уме, и сомнения несогласных обсуждались и так или иначе разрешались.

Энне казалось, что огонь трещит громче мужских голосов. Прошло уже около часа, и тепло скопившееся в зале, словно липло к ее коже. Но хотя перед глазами у нее все слегка покачивалось, а жара начала допекать всерьез, Энна была спокойна. Она смотрела в окно, на поля, занесенные снегом, прислушивалась к завываниям ветра в трубе, и ее не мучило желание что-нибудь поджечь.

В результате совет постановил переждать зиму и не нападать на захваченные города. Король и королева должны были вернуться в Столицу, наблюдать за призывом новых воинов и заготовкой припасов и решать мирные проблемы. Под конец состоялось избрание капитана, который должен был руководить тренировками, обороной и слежкой за врагом. Все копья поднялись за Тейлона. Монулф склонил голову в знак согласия. Монулф был старшим капитаном, но это он вел войска в бой на поле под Остекином, а значит именно при его предводительстве был убит король. А должность руководителя требовала, чтобы ее занял человек, не запятнанный ничем подобным.

Тейлон сказал:

– Жаль, что нашего лучшего шпиона мы вынуждены отпустить в Столицу.

– Я все равно бесполезна, – ответила Изи. – На меня в последнее время нельзя положиться. Я не могу сосредоточиться на том, что слышу.

Тейлон уважительно кивнул. Энна покачала головой. Было очень обидно, что в тот момент, когда два государства застыли в неустойчивом равновесии, Изи оказалась не в силах использовать свой дар.

Прежде чем члены совета разошлись, Джерик обернулся к Энне:

– А тебе нечего добавить, горничная королевы?

Энна удивленно моргнула, но тут же в ее голове возникла одна мысль.

– Вообще-то, я слышала, как люди в лагере говорили о предзнаменовании. Не стоит ли и нам руководствоваться военным предсказанием?

– Да, – согласно кивнул один из капитанов. – Давайте посоветуемся с судьбой и узнаем, сражаемся ли мы зря, или можем пожертвовать своими жизнями, получив заверение в победе.

Стук копий о пол прозвучал как тяжелая поступь самой судьбы, хотя Энна и не поняла, почему ей так показалось.

– Совет согласен, – подвел итог Тиадаг. – Пусть король скажет свое слово.

Джерик повернулся к Монулфу:

– Капитан, мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Я предоставляю это тебе.

Монулф склонил голову:

– Сражение государств, мужчина против мужчины – таково традиционное военное предсказание. В этом лагере есть крепкие, здоровые пленные тирианцы. Я вызову добровольца. Он в эту ночь будет спать на матрасе и есть вместе со мной. А завтра я выдам ему его собственное оружие и предложу смертельный поединок с одним из наших людей, тоже добровольцем. Результат схватки даст нам возможность заглянуть в наше будущее в войне с Тирой.

– Капитаны, министры, женщины! Ни слова об этом до завтрашнего дня! – сказал Тиадаг. – Потому что знание может повлиять на бойцов и на исход завтрашней схватки. Совет закончен.

Покидая общественное здание, мужчины молчали. У Энны пересохло во рту. Она-то думала, что предсказанием может оказаться какой-нибудь ободряющий знак, что-нибудь такое, что поможет им пережить зиму. И никак не ожидала, что военное предсказание потребует чьей-то смерти.

Хотя капитаны никому ничего не сказали, в лагере ощущалось некое новое напряжение. За те два месяца, что Энна спала под выходящим на юг окном дома городского совета, она каждую ночь слышала то шутливые песенки, доносившиеся из таверны, то серьезные мужские песни о потерянной любви или смерти. Но в эту ночь все умолкло. Ветер приносил лишь голодный треск огня от горевших в лагере костров. И Энне казалось, что одни эти звуки способны воспламенить деревянные ставни.

Глава восьмая

На рассвете мужчины собрались на городской площади. Монулф и еще какой-то человек вбили в твердую землю колья и натянули веревки, устраивая площадку для боя. Увидев это, солдаты начали переговариваться между собой.

Энна вместе Изи и Джериком прошла к огороженной площадке сквозь толпу солдат, которые время от времени хлопали Джерика по спине или касались распущенных золотистых волос Изи. В толпе они миновали Хезел, и Энна невольно нахмурилась. Нет, эта девушка явно не стоила Финна. У нее и тела-то не было, только лицо, волосы да яркие глаза.

Наконец они дошли до пустой площадки, и Энна глубоко вздохнула, чувствуя, как ей становится душно от тепла огромного множества людей.

– Что-то я волнуюсь, – сказала она Изи, прижимая ладонь к желудку. – Как-то это… слишком важно.