Огненная кровь. Том 2 (СИ)

Иррис велела охране не ходить за ней, ей ни к чему лишние наблюдатели, а Арману услала с глаз долой за розами, велев, чтобы после ужина у неё в комнате стояла полная ваза. Она прошла самой длинной дорогой, и остановилась у двери в покои Альберта, долго стояла, пытаясь унять сердцебиение, занося руку и боясь постучать, но так не решилась этого сделать. Стоило ей представить, как он откроет дверь, не веря своим глазам, и посмотрит на неё так, как тогда в оранжерее, взглядом, ожидающим чуда, ожидающим слов, которых она не может ему сказать. И она опять обманет его ожидания. Или не обманет? Если он протянет руку, она не сможет устоять и шагнёт внутрь…

И что из этого хуже?

Она обругала себя мысленно за малодушие и ушла, решив, что пошлёт записку через Арману и они поговорят в библиотеке. Там безопасно… для неё. Нужно только подождать.

Но ждать долго не пришлось. Когда по открытой галерее она подходила к обеденному залу, то увидела, как во внутреннем дворе на лужайке Альберт играет с Хейдой в мяч. Учит её специальным стеком загонять его в лунки на траве.

— …ты совсем поглупел, Себастьян! — донёсся до Иррис голос Таиссы из-за закрытой двери обеденного зала. — Я говорю тебе, вся эта история с ядом дело рук самого Альберта!

— Это ты совсем спятила от своих подозрений! — кричал на неё Себастьян.

Иррис остановилась между колонной, поддерживающей арки галереи и дверью в зал, прислушиваясь и одновременно глядя, как рука Альберта ложится на локоть Хейды, а другая обнимает её за талию. Он наклонился к её плечу, показывая, как делать замах, и она делала его неумело, слишком неумело для того, чтобы в это поверить, и смеялась, запрокинув голову. И глядя на них двоих нетрудно догадаться, что игра — всего лишь предлог, всего лишь ширма для неприкрытого флирта. Хейда вся пылала, и языки живого огня плясали вокруг неё, заставляя смеяться глубоким грудным смехом, кусать губы, проводить рукой по волосам и накручивать на палец локон.

И внутри у Иррис что-то дрогнуло. Она вцепилась руками в перила галереи, жадно разглядывая эту пару, и тонкое жало вихря пронзило сердце, начало раскручиваться, обрушиваясь на неё лавиной совершенно неведомого раньше чувства. Жгучего и болезненного, словно кислота, разъедающего всё внутри. И, сплетаясь в тугой узел где-то под рёбрами, оно жгло, кажется, самую душу...

— …А ты подумай сам, как можно победить яд, от которого нет противоядия? И кто победил? Лекарь-недоучка! Уж поверь — кому разбираться в ядах, как не ему! Он так кстати оказался под рукой и так кстати спас Иррис! Он теперь почти герой, и даже ты ему доверяешь! А он ведь в лагере наших врагов! Посмотри на синяки у меня на шее! Они от рук Альберта! Видел бы ты, с какой яростью он вышвырнул меня из комнаты! Не только меня — всех! И почему, скажи, он так переживал за Иррис? — кричала Таисса в гневе.

— И почему же? — глухо спросил Себастьян.

Иррис слушала отстранённо. Все её мысли были там, на зелёной лужайке. Она не могла оторвать глаз от этой пары, играющей в мяч. Всего в этой игре было слишком — слишком близко они стояли друг к другу, слишком часто он к ней прикасался, слишком личными были эти прикосновения, и Хейда слишком громко смеялась и дотрагивалась до его руки…

Слишком…

Проклятье!

Иррис вспомнилось ощущения яда в её желудке. Сейчас она чувствовала то же самое. Стягивающий всё внутри комок совершенно необъяснимой ярости и злости, наполненный иглами боли. А ещё желание подойти, вырвать этот стек у него из рук и ударить им Альберта. Отхлестать его этим стеком до крови.

Боги милосердные, Иррис! Ты спятила? За что?

За всё! За то, что они так близко, за то, как он смотрит на Хейду, за этот огонь, который он дарит ей, за эти прикосновения, за её смех! За свою тягу к нему, которую она не в силах победить и эту боль внутри…

Мерзавец! Значит, вот как! Недолго же он страдал! Соблазнять собственную мачеху! Как он может! Иррис, какая же ты дура… ещё немного — и ты шагнула бы ему навстречу!

Вихрь раздался вширь, захватывая всё вокруг. И она совершенно не владела собой, не могла силой воли погасить разбушевавшуюся стихию.