Огненная купель Шантунга

Макаров, отсмеявшись, вытер носовым платком уголки глаз, отхлебнул холодного уже чаю и, весело поглядывая на слегка обалдевшего Руднева, продолжил:

– Ничего, Всеволод Федорович. Когда вы мне ту идейку про «Фусо» столь блистательно с Василием Александровичем подбросили, я тоже крякнул с досады. Наверху все лежало, а не увидел. Но у вас есть извинительный момент, друг мой. Вы все-таки ловушку для нашего узкоглазого коллеги в своем масштабе считали. И то, что я гвардию могу своим приказом снять от Дальнего, в расчет не принимали. Тем более что ситуацию нашу на перешейке неустойчивой полагаете, как и большинство наших адмиралов и генералов, кстати.

А я с великим князем, Щербачевым, Брусиловым и Романом Исидоровичем, когда его в госпитале навещали, тайком это дело обсудил. Они мне подтвердили: полосу нашей обороны японцам сейчас так просто не прорвать. Во многом благодаря, кстати, деятельности упомянутого Василия Александровича Балка и его «банды буров». Поражаюсь я на его таланты. Вам за него одного поклон земной всем флотом и гарнизоном отвесить надо…

Так вот. Смысл действа. Мы снимаем с позиций часть гвардейцев. Меняем их на полки Ирмана и Третьякова. Особо и не таясь, так как посадку семи тысяч человек с артиллерией никуда не спрячешь. Конечно, вместо всего корпуса мы берем на борт только половину – для Пусана, поначалу, и этого должно хватить, тем более под прикрытием наших больших пушек. Им, соответственно нужны пять или шесть наших больших пароходов – вспомогательных крейсеров и несколько транспортов поменьше. Они под погрузку в Дальний и приходят. Все честно. Пока…

Вторая половина великокняжеских «больших скакунов» уходит в море еще раньше, якобы за войсками из Владивостока – успех же надо будет развивать! Там мы тоже готовим войска к посадке, тащим в порт пушки, обозы и прочее, ждем быстроходные транспорты, одним словом. Безобразов готовится их встречать и конвоировать. Опять все честно. И для японской разведки довольно доступно.

Но на этом наша простота и заканчивается. Этот отряд порожняка, никуда не торопясь, чтоб не дымить особо, делает кружок по Печилийскому заливу, так, чтобы с берега видно не было. С ними идут миноносцы и Рейценштейн. Прикрыть да случайные джонки переловить. А для Того – они улизнули за Шантунг и идут где-то во Владик. Пускай поищет ветра в поле. В море то есть.

А на следующий день из Дальнего выходит конвой: большие транспорты с гвардией и штук пять поменьше из нашего наличия. Со скарбом разным. А дальше… дальше вы почти все сами написали, Всеволод Федорович.

Но! У конвоя происходит подмена. Шестерки больших рысаков меняются местами. Пустые встают в ордер конвоя, а гвардейцы отправляются в недолгое морское путешествие по Бохайвану под приглядом Рейценштейна.

Утром японские разведчики ищут и находят наш гвардейский конвой с вашим эскортом милях в ста или подальше даже, за Шантунгом. Макаров с новыми броненосцами остался в Артуре? Почему? Может, он снаряды и провиант от Шанхая встречать готовится, может, еще что… Вот только не будет у Того времени на долгие размышления. За Пусан он воевать вынужден, а тут счастье ему привалило. Шанс! В охранении гвардии идут только старики-тихоходы и столь милый его сердцу Руднев. Выскочит он на перехват? Что скажете?

– Стопроцентно будет драться. Без вариантов. Вопрос только во времени и месте нашей с ним встречи. – Вот и я так же думаю. Значит, подводим итоги. С учетом того, что предложения и идеи остальных адмиралов мы знаем. Итак, выводы.

Во-первых, фактическое занятие и удержание Чемульпо, а тем более Пусана десантом – это распыление сил и лишний риск. Парализовать деятельность портов снабжения японской армии можно и должно иными способами, что Грамматчиков уже с успехом начал делать, а миноносники продолжат. Вы правы – так, и не иначе. Да, и Безобразов пусть своих с минами к Гензану пошлет.

Во-вторых, и вы, и я солидарны во мнении, что до подхода подкреплений против всего нашего флота Того выходить не хочет, и, следовательно, попытки навязать ему такое сражение «в лоб» обречены на неудачу. Причина – его преимущество в эскадренном ходе. Если не возникнет особых обстоятельств, вынуждающих его рисковать отчаянно.

В-третьих, идея, высказанная штабом наместника Алексеева по организации блокады японского флота в его базах метрополии, красиво выглядит, к сожалению, только на бумаге. Преимущество противника в минных силах и слабость нашей угольной и ремонтной базы делают ее, увы, авантюрой с тяжелыми для нас последствиями.

В-четвертых, навязать Того решительное сражение в самое ближайшее время для нас жизненно необходимо. Как по причинам ситуации в текущем военном столкновении – теперь нам нужно разбить японцев до подхода подкреплений, – так и по более важным военно-политическим причинам. По весне Петербург останется практически беззащитен с моря, да и черноморский флот с уходом двух броненосцев и крейсера ослаблен. Это даст английским джингоистам лишний соблазн для войны. А вот этого-то нам допустить никак нельзя.